[велоцираптор;]

@темы: Обои, аватарки

---

[Pointy-eared elvish princeling;]

Название: Доказательство.
Автор:  Изоляционизм, детка;
Бета:  гений-гей. (век благодарен)
Размер: миди, я полагаю.
Пейринг: Фло/Мике естессно
Рейтинг: R
Дисклаймер: все уже сами давно ушли.
Предупреждение: ООС парика персонажей. + автор упорно пытался писать нечто серьезное…но у него ничего не вышло.
Примечание: начало писаться, как заказ, еще месяц назад. Цитата: «Любовь - единственная из аксиом, требующая постоянных доказательств». Или что-то вроде того...


- Я задержусь, Мике… - обреченно прозвучало на том конце телефона.
- Вот как… - отстраненно ответил итальянец, зажав трубку плечом, и чуть резче и яростнее стал рубить ножом по разделочной доске.
- Ты что там делаешь? – поинтересовался Флоран, не сумев-таки определить источник шума.
- Лук режу, - с равнодушием отозвался Микеланджело, соскабливая ножом с доски порубленные стебли порея и сбрасывая их на раскаленную сковороду.
- Лук?
- Для Ризотто, - пояснил Мике. На том конце тяжко вздохнули.
- Ты же знаешь, я не люблю…
- А я тебя сегодня больше не жду! – вспыхнул Локонте и, отключив телефон, швырнул его прямо на доску. Было неутолимое желание пройтись по невинному гаджету ножом. Ничего… Сейчас он успокоится, возьмет себя в руки, сожжет недоготовленное Ризотто и пойдет спать. На этот раз, один.
Наверное, он чего-то в этой жизни не понимает. По крайней мере так рассуждал Микеле, лежа на кровати и тоскливо глядя в потолок. Заснуть он не мог, испорченное в гневе блюдо заполнило запахом гари всю квартиру, и Мике терпеливо ждал, когда он (запах) выветрится.
Они договаривались, что Фло подъедет к десяти. В двадцать минут одиннадцатого он позвонил и сообщил, что задержится. И повторялось это куда чаще, чем может себе позволить влюбленный человек. Мике делал свои выводы.
Примерно в половину первого раздался звонок. Задремавший тем временем Микеле лениво приоткрыл один глаз и потянулся к лежавшим на прикроватной тумбочке часам. И это уже не «я задержусь», а «я приеду завтра, жди». С мыслью: «И как только у него совести хватило вообще приехать..» - Локонте поплелся в прихожую.
Стоявший на пороге Фло виновато улыбался, не решаясь зайти в квартиру. Сонный Микеле же и не планировал его пропускать, как мог, загораживая собой дверной проем.
- Скажи, ты, приняв во внимание мои слова, два часа сидел на коврике под моей дверью и ждал, когда пройдет «сегодня» и наступит «завтра»? – непринужденно поинтересовался итальянец.
Фыркнув, Фло попытался сделать шаг вперед и все же переступить порог, но, поняв, что Локонте пускать его не намерен, покорно замер на месте.
- Нет. Мне нужно было закончить работу.
- Жаль, - известил его Мике. – Если бы соврал, я бы впустил. А уж теперь, извини, иди, трахай свою работу, - и тут же попытался закрыть дверь. Впрочем, ему этого сделать не дали. Мот выставил ногу, не позволяя двери закрыться.
- Я уже приехал, - спокойно произнес брюнет, убирая внезапно ослабшие руки итальянца с ручки двери, и, потеснив его, зашел в квартиру.
- Тебе даже не совестно…, - хмуро констатировал факт Локонте и, развернувшись, вновь отправился в спальню. – Дверь закрой….
- Еще как совестно! – воодушевленно воскликнул Мот, ухватившись за малейшую возможность помириться. – Микеле, мне правда очень жаль!
Итальянец тихо рассмеялся, разваливаясь на сбитой постели.
- За бездарно сыгранный фарс не прощу! – заявил Локонте, чье настроение все же стремительно ползло вверх. Что ни говори, он ждал до последнего, и даже если бы Фло приехал утром – он не мог долго злиться. Не особенности характера – просто так привык.
- Мм…как же мы вымолить ваше прощение, о герр Моцарт? – елейным тоном поинтересовался Мот, лениво вытягиваясь на кровати рядом с пофигистично смотрящим в потолок блондином. – Ну же, мсье, сделайте мне одолжение!
- Что-то тебе не зафиксироваться в одной крайности, - усмехнулся Микеланджело, поворачиваясь на бок, и тут же оказался пригвожденным к месту пронзительным голодным взглядом карих глаз.
- Я пробую разные варианты, - пальцы Фло с какой-то не привычной ему нежностью коснулись гладко выбритой щеки итальянца. С чего-то Локонте решил, что этот жест – лучшее доказательство раскаяния Флорана. Но сдаваться пока не спешил. Лениво отстранившись, Локонте сел на кровати, сложил руки на груди и от души надулся, всем своим видом демонстрируя смертельную обиду на француза.
Фло усмехнулся, все так же неспешно, как налакавшийся сливок, сытый здоровый котяра, приподнялся и принял ту же позу, так, чтобы находиться на уровне его глаз.
- Ну что ты? – рука брюнета потянулась к коленям Микеле, коснулась грубой ткани джинс и тут же была скинута брыкнувшим ногой Локонте.
- Микеле, ты….ты просто мадемуазель! – в сердцах воскликнул Мот и отвернулся.
Блондин в удивлении выгнул бровь, но не растерялся. В конце концов, выбесить Мота – это святое и вообще, можно сказать, дело первой важности.
- Э, нет, мадемуазель я вам, герр Сальери, еще не показывал!
- Да что ты? – с раздражением среагировал Фло. – А как же выглядит истинная мадемуазель в твоем обличии?
Мике загадочно ухмыльнулся, что Фло очень – ну прямо ОЧЕНЬ – не понравилось.
- Ты не любишь меня, - капризно, но пока вполне спокойно выдал Локонте и надул губы.
- Глупости, - фыркнул француз. – С чего ты это взял?
- А вот с того!
Поджав под себя ноги, Микеле развернулся к брюнету и, громко выдохнув, заглянул тому в глаза.
- Фло, я люблю тебя.
Вот так все просто, и где, спрашивается, ему, Флорану, искать подвох?
- Ну…я тоже…, - немного неуверенный ответ, но лишь потому, что в этот момент Мот был озадачен внезапной сменой поведения итальянца. И этот азартный блеск в его глазах, когда Фло решился ответить…
- Вот видишь! – буквально накидываясь на него, вспыхнул Микеле.
- Да что я вижу?! – не выдержал Фло, переставший вообще что-либо понимать.
- А то! У тебя духу не хватает проговорить банальное «Я люблю тебя, Микеланджело!».
И, заметив, как Флоран недовольно поморщился на этих словах, с досадой пихнул его кулаком в бок. Мот дернулся и даже морщиться перестал.
- Ну что ты…блин….Мике, не говори глупостей, я тебя люблю, у нас все замечательно, да, я такая скотина, вечно опаздываю, а ты просто ангел – всегда прощаешь, дай я, наконец, тебя поцелую! – и, не дожидаясь согласия (и осознания происходящего), повалил итальянца на кровать, нависая сверху и накрывая его губы своими. Тот не сопротивлялся, наоборот, с готовностью приоткрыл губы, позволяя себя целовать. Пользуясь ситуацией, Флоран вернул отвергнутую руку обратно на колено блондина, повел ею вверх, к выступающим на бедрах косточкам, видневшимся даже сквозь одежду. Провел пальцами по открывшемуся участку тела. Микеле дернулся, пытаясь сбросить с себя щекочущую руку.
- Ты опять? – с нескрываемой обидой. – Я же так ждал…
- Я ждал дольше, - прищурившись. – Слушай, Фло, у меня предложение….
Заинтересовавшийся словами итальянца, Мот позволил блондину высвободиться и снова сесть рядом.
- Ведь я планировал показать тебе мадемуазель, верно? – усмехнулся Микеле, тряхнув волосами.
- Нуу…, - неуверенно протянул Флоран, чей интерес стремительно угасал.
- Ну так вот, - продолжал Мике. – Ты утверждаешь, любишь, так? А теперь, мой дорогой Фло….я требую доказательств!!!
И со всей дури пихнул француза ногой, так, что тот едва не свалился с кровати.
- Сегодня ты спишь в гостиной, и это не обсуждается.

***
Как говориться, делать было нечего. Конечно, сначала Мот решил, что…ну нафиг этого Локонте, обойдется. Но думал он так не долго. Минут пять, пока пнутые блондином ребра не перестали болеть.
А утром, похоже, каждый из них решил объявить словесную голодовку.
- Кофе будешь?
- Буду.
- Точно будешь?
- Нет, не буду.
На этом их утренний диалог был окончен и не возобновлялся до самого окончания репетиции. Впрочем, сегодня было как-то и не до разговоров. Дов был не в лучшем расположении духа. Не желая распылять его еще сильнее, труппа в сей день была до невозможности покладистой. Вся…почти вся…
- ЛОКОНТЕ!!
Микеле в момент отскочил от Мота, недовольно сопя.
- Что? – невозмутимо отозвался итальянец.
С минуту Дов просто молчал, сверля взглядом актеров и задумчиво потирая небритый подбородок. Труппа замерла в напряжении, ожидая, чего угодно.
-…пошел вон со сцены, - и, взмахнув руками, поднялся с кресла. – Остальных это тоже касается. Сегодня определенно не мой день…, - добавил он, пожалуй, сам себе, и, недовольно бормоча что-то себе под нос, взял брошенную на соседнее место сумку и быстрым шагом направился к выходу. Ошарашенные актеры даже не сообразили спросить, что им теперь делать. Ведь с начала репетиции прошел всего час.
***
- Думаете, он вернется?
Прошло около 10 минут с тех пор, как Аттиа закрыл за собой дверь. Кто-то продолжал расхаживать по сцене, в слух размышляя, что теперь делать. Кто-то развалился в кресле первого ряда и задумчиво разглядывал собственный парик. А кто-то уже с довольным видом собирался домой.
- Эй, Мерван! – Мике совершенно бесшумно спрыгнул со сцены и подскочил к Риму, перегораживая тому дорогу. – А тебе не кажется, что нам следует прорепетировать самим? Спектакль меньше, чем через неделю, а мы еще ни разу не прогоняли его от и до…
- Смотрите ка! – прыснул Рим. – Новый Дов нашелся. Умница…, - небрежно похлопав блондина по плечу, Мерван беспрепятственно обошел его и направился к выходу. – Давай, строй труппу. А я…
- А ты останешься, - строго заявил Солаль, откладывая парик и поднимаясь с места. – Потому что Микеле прав, премьера уже в эту пятницу. Мы уж вроде не дети, прорепетировать и без нянек сможем…
- Это Дов-то нянька? – хихикнула Маэва, от нечего делать зарываясь в волнах своих подъюбников.
- Ну, от чего ж нет, - пожал плечами Со. – Раз мы без него ни на что не способны. Впрочем, - вновь усаживаясь в кресло. – Если кому так угодно…я тоже умею неплохо повышать голос.
- О, нет, нет, нет, нет, нет, - затараторил Ямин, тихо постукивая своей тростью. – Никаких папочек в качестве наставников. Нет уж, батенька,- поднимаясь и стукнув реквизитом особенно громко. – Почили, так почили. Репетировать, значит... Эй, Мике?
- Ась? – подскочил блондин, и быстро зашагал через ряд к подзывающему.
- Окажешь услугу, электро-веник ты наш? В гримерке Со есть не открытая бутылка вина. Там же где-то в синем пакете я оставлял апельсины. Девушкам наверняка захочется расслабиться…
Упомянутые в момент подняли заинтересованные взгляды, как, впрочем, и Солаль. Только интереса в его глазах было чуть меньше.
- Ямин, тебя случаем твоей тростью по голове никто не бил? – с наигранной заботой поинтересовался Со.
- О, чудесно. Я остаюсь, - радостно сообщил Рим, бросая сумку на сидение.
- Да без проблем! – довольный Локонте тут же умчался на поиски выпивки и фруктов.
И только Фло, стоящий в углу сцены, там, куда не доставал свет прожекторов, с пониманием смотрел в след убегающему итальянцу. Репетиция репетицией, но сейчас ему было необходимо побыть одному. Они прогоняли финал дважды, а это так сложно для людей, которые вне сцены перестали общаться друг с другом.
***
- Что ж, господа. С прискорбием сообщаю вам, что Микеланджело, будучи умнее, чем мы предполагали… сбежал с вином и апельсинами, - заключил Рим, поклонился и спустился со сцены.
Из зала послышался тонкий заливистый смех Мелиссы. Клер же была, наоборот, немного расстроенная, и явно не из-за апельсинов.
- Да глупости, - нахмурившись, произнес Солаль, смирившийся с невозможностью провести сегодня «день самоуправления». – Вернется. И скорее без апельсинов, чем без вина.
- Отучил сыночка баловаться алкоголем? – хохотнул Рим, падая на место рядом с Со.
- Научил! – гордо ответили ему.
- Как же все это бессмысленно…
Фло совершенно не разделял всеобщего веселья. То и дело брюнет порывался бежать искать заблудшего итальянца. Правда, что делать с найденным Мике, он пока не решил. Доказать… Господи, какая чушь! Как он мог это сделать? Напокупать ему полотен с красками? Устроить ужин при свечах? На этой мысли Мот невольно поморщился. Он же в самом деле не мадемуазель, в конце концов…
- Эээй….Флоша!
- Сама ты Флоша! – недовольно высказался брюнет на слова Перо.
- Флошечка, - невозмутимо хлопая ресницами, проговорила Маэва, невинно глядя на Мота. – Ты играть-то будешь?
Флоран в удивлении выгнул бровь, переводя взгляд с одной девушки на другую.
- Играть?
- О, ну ты где летаешь? – всплеснула руками Клер. – Мы решили, что пока Мике где-то бегает, мы поиграем…
- Вот-вот. Вы решили, - сделав акцент на слове «вы», пробубнил Со.
- Да почему нет? – возмутилась Мелин. – Вот, все согласны. Фло тоже согласен.
Ему, в принципе, не привыкать к бьющим через край амбициям Маэвы, но невольно (и достаточно внезапно) «вслепую» соглашаясь на эту игру, Мот и не подозревал, чем все это может закончиться.
- Итак! – объявила Мелин, привлекая всеобщее внимание. – Игра эта стара, как мир. Каждый пишет на бумажке какие-либо действие, - и мило, но все же достаточно гаденько ухмыльнулась. – Можно извращенное. Ну, в смысле, трудное для выполнения.
Клер недовольно фыркнула и уже потянулась к стопке казенных стикеров. Ее примеру последовали и остальные. Даже Со, продолжая тихонько ворчать себе под нос, приклеил бумажку на подлокотник кресла и достал из внутреннего кармана пиджака, на который уже успел сменить камзол, ручку.
- После этого все бумажки складываются и прячутся в шляпу. В данном случае, в папочкин парик.
Со заворчал чуть громче, услышав хихиканье у себя за спиной.
- Затем по одному человеку мы вытягиваем бумажки, читаем задание и честно его выполняем.
Несложные правила быстро усвоила вся труппа. Только Фло так и не проявил к этому интереса. Чиркнув на стикере «рассказать о своих тайных садистских увлечениях», он бездумно бросил его в так называемую «шляпу». А что будет дальше – его особо не волновало.
***
В зале мгновенно повисла тишина. Вся труппа устремила взгляд на сцену, куда медленно и обреченно, словно под конвоем, поднимался Флоран. Жалкие деревянные ступени, которые тот прежде и не замечал, больше года отыграв здесь своего «придворного композитора», казались ему подвесной лестницей из долины Виа Мала. В зале послышалось слабое хихиканье Клер.
- Ну не тяни уже! – выкрикнула Маэва, ерзая в зрительном кресте. Перо засмеялась в голос, впрочем тут же притихла под влиянием недовольного шипения Мелиссы.
- Ну, Фло…что ты хочешь нам сказать? – поспешила заполнить паузу Марс, впрочем, переигрывая с серьезностью.
Мот стоял мрачнее собственного сюртука. Вот надо же ему было ввязать в эту авантюру, в это глупое развлечение, надо же было купиться на умилительный взгляд Маэвы, затеявшей все это. Впрочем, корить себя было уже поздно. Сам согласился - сам позволил лишний раз над собой поиздеваться. Девушки вновь замолчали, с неподдельным интересом наблюдая за певцом.
Вдох-выдох.
- Итак, - начал он почти официальным тоном. –Я…
Тут двери зала распахнулись и в помещение буквально в летел взъерошенный, но, кажется, дико довольный собой Локонте.
- Я нашел! – восторженно заявил он, запыхавшись, и поднял над головой руку с бутылкой вина. То, что влетел он весьма невовремя, Микеле понял тут же, когда на него зашипели в несколько голосов. Тот моргнул, оглядел присутствующих, поднял взгляд на Фло, бесшумно усмехнулся, прислонившись к спинке одно из кресел.
- Продолжай, Флоран, «я…» – что? – подталкивала Мота Мелисса. Фло же завис, с нескрываемым ужасом глядя на Микеле.
- Я…, - и, сглотнув, снова замолчал.
- Ну довольно уже, Фло, в самом деле, - не выдержал до сего момента молчавший Солаль, которому тоже, кстати, до сих пор вся эта затея приходилась не по душе. – Раз взялся…
- Хорошо! – едва ли не выкрикнул «Сальери», затем обвел присутствующих взглядом, не предвещавшим ничего хорошего, с секунду посмотрел на Локонте и прикрыл глаза.
- Микеланжело…
Уже на имени местного Моцарта труппа вновь оживилась, возобновляя всеобщий интерес к происходящему.
-…сегодня, к сожалению в окружении свидетелей... но все же, я должен сказать…
Открыв глаза и, быстро сориентировавшись, вновь отыскал взглядом Локонте, который уже успел переместиться к первым рядам и теперь просто стоял в проходе, недоуменно наблюдая за коллегой.
-…я хотел сказать, что люблю тебя. И…не говори ничего… Я сам, - Фло вскинул голову, взмахнув руками. – Пред всей труппой признаюсь, я влюблен в нашего Моцарта! Давно ли? Да, пожалуй, с самого первого спектакля, - грустная усмешка, опушенный взгляд. – А ты никогда и не считал это за правду. Столько времени проводил рядом, пока я сходил с ума от невозможности сказать тебе это, просто так, без предисловий. Без намеков. И сейчас я не жду от тебя понимания. И….если хочешь меня ударить за то, что я сейчас делаю…, - вздохнув, всплеснул руками. –Пожалуйста. Я готов. Но я больше не мог молчать. Перед всеми ими не мог. Я….устал скрывать.
Короткая напряженная пауза. Никакой реакции из зала, даже поднять взгляд стало страшно. И стыдно.
- Это все.
У передних рядов с оглушающим звоном, ударившись об пол, разлетелась вдребезги бутылка вина.
Он не выдержал. С шумом Флоран спустился со сцены и покинул зал.
***
Сейчас так неуютно, так грустно бродить одному по пустому дворцу, в тусклом свете редких лампочек, развешанных по стенам коридора. Игра… Игра… Не благодаря ли ей он сумел доказать? О, нет, не Мике. Себе. Доказать, что ни что иное, как привычка и страх заставляли его молчать о щемящих сердце чувствах к этому человеку. Теперь сложно было сказать, как дальше пойдут их судьбы. И не будет ничего удивительного, если они разойдутся раз и навсегда.
- Фло!...
Он покорно остановился. Прекрасно знал, что Микеланджело побежит за ним. Расспрашивать, выяснять, требовать объяснений.
- Зачем…, - тихо, да громче и не требовалось. В коридорах не было ни единого постороннего звука.
- А ты не догадываешься? – слова сами вырываются, Фло не успевает остановить их. Не оборачивается. Ждет.
- Я просил доказать… - обреченно выдыхает итальянец. – Но, что теперь будет? Я…я верю тебе, но Фло! Что теперь?!
- Мне все равно, можешь пойти и сказать, что это всего лишь шутка. Придумай что-нибудь, генератор гениальных идей.
Все же обернувшись, Мот с тоской взглянул на блондина и покачал головой.
- Я доказал, что люблю. Теперь ты иди и докажи, что это ложь.
Говорить было не о чем. Француз сам не понимал, что на него нашло. Просто теперь уже ни одному из них не выбраться сухим из воды, даже если Мике решится пойти назад и от лица Фло забрать его слова обратно. Впрочем, кто ему поверит….
Мот нервно мял в руках стикер, предназначенный для игры. Тот самый, что вытащил из парика. В карман его прятать не хотелось. Потом ведь забудет и будет ходить с напоминанием о глупой игре.
И тут неожиданно его размышления прерывают. Чужие руки без особой нежности толкают его к стене, тело Микеланджело вжимается в его собственное, губы оказываются в миллиметре от его лица. Шепот… горячий, бессвязный…
- Я не стану ничего доказывать…
Поцелуй Локонте был непривычно жестоким, глубоким, требовательным. И усиливался, углублялся еще сильнее, когда Фло попытался ответить. Словно в наказание за самовольность, он почувствовал, как чужие зубы сомкнулись на его нижней губе. Блондин руками заскользил вдоль его бедер, сжимая их, коленом вторгаясь меж ног француза. Тот охнул, невольно запрокидывая голову, ловя губами ускользающий воздух. Мыслей уже не оставалось. Только невероятные ощущения, когда итальянец, отодвинув кончиками пальцев ворот камзола Мота, с жадностью припал губами к его шее. Флоран стиснул зубы, когда колено сильнее надавило на пах, причиняя боль, но, меж тем, вызывая невероятное возбуждение…
- Что ты…т..творишь…, - заплетающимся языком проговорил Мот, спешно облизывая пересохшие губы.
- Благодарю…, - коротко ответил Микеле и, ухмыльнувшись в лицо француза, резко опустился перед ним на колени.

- Черт!
Флоран отчаянно прижал руку к стене, пытаясь найти хоть какую-то опору. Колени подгибались, стоять при всем том, что с ним вытворял Локонте, было невероятно трудно. А сохранять при этом тишину оказалась и вовсе невозможно. Пальцы сами зарываются в обесцвеченные волосы, чуть дергая их, но блондин, казалось бы, даже не замечает этого. Движения, непрерывные, такие, что напрягается все тело, поджимаются пальцы на ногах. На висках брюнета выступили мелкие капельки пота, губы искусаны едва ли не в кровь.
- Мике.. – стонет он, борясь с собой, со своим желанием самому задавать ритм. – Микеее….
Блондин прервался, поднял горящий взгляд на Флорана, облизывая губы.
- Тише…, - лукаво проговорил он, вставая на ноги. – Ты слишком громкий…. Хоть труппа теперь и в курсе наших отношений, думаю, на сегодня довольно их шокировать.
Фло тихо заскулил, так и не получив разрядку. Тело просто пылало, он не отрывал от Локонте голодного, почти хищного взгляда.
-Как скажешь, - сквозь зубы проговорил он и, схватив Мике за локоть, потащил в ближайшую подсобку.
***
- Этооо…экзотично. Этоо…не стандартно… Это, тем не менее, очень и очень интересно… Хоть и не шибко удобно…
Мот мрачно поглядывал на Микеле, попутно восстанавливая дыхание.
- Хорошо. Все плюсы и минусы занятия сексом в подсобном помещении в груде старой техники и пустых картонных коробок я учел. Почему бы тебе не порассуждать о чем-нибудь еще?
Блондин задумался, затем немного повозился, устраиваясь поудобнее на крышке старого ксерокса. Облокотился о стену, прижимаясь к ней ухом. Фло глубоко вздохнул и устало потер глаза.
- Пора возвращаться и объясняться…
- Мм…шахта. Шахта лифта.
Француз выгнул бровь и покосился на странно смотрящего на него Микеланджело.
- Ну нет! – тут же запротестовал брюнет. – Там я с тобой этим заниматься точно не буду!
Микеле тихо засмеялся, отрываясь от стены.
- Вечно неудовлетворенный Фло…
- А по блондинистой башке?
Мике прикрылся руками, продолжая хохотать. Фыркнув, Флоран, решивший не обращать внимание на выкрутасы блондина, попытался встать на ноги.
- Я говорю, там шахта, - сообщил Локонте и ткнул пальцем в стену. – Слышен лифт.
- Тут есть лифт?.. Ох….старость не в радость….
Морщась, Моту таки удалось подняться, но затекшие от неудобного положения конечности не позволяли сделать и шагу, не напоминая о себе ноющей болью.
- Ладно… нам действительно пора… Наверняка, они там уже наобсуждались в волю, пока мы тут…с тобой…
- Думаю, они обсуждали именно то, что мы тут с тобой, - хохотнул Мике, спрыгивая с ксерокса. К удивлению Фло, итальянец, проведший здесь время в куда более неудобном положении, чувствовал себя отлично.


- Что мы им скажем?
Покинув подсобку, Микеланджело притих. Занервничал, вновь прокручивая в голове сложившуюся ситуацию.
- Что есть, - Фло улыбнулся и приобнял блондина за плечи. – Что это правда. Все, до единого слова.
Его сияющими глазами Мот мог любоваться вечно.
- Ммм….а может, еще раз? – ухмыльнулся Локонте, останавливаясь и косясь на то самое место, где еще пол часа назад, не заботясь о конспирации, доводил Мота до безумия.
- Кто из нас еще вечно неудовлетворен? – усмехнулся Фло, даже не думая останавливаться. – Идем. Я предпочитаю постель.
Отставший Локонте тихо вздохнул, но все же счастливо улыбнулся. А может, все это того стоило…
Тут его взгляд привлекло что-то белое, валявшееся на полу, как раз там, где был прижал француз. Блондин быстро наклонился и поднял смятый стикер, с интересом его рассматривая.
- Эй! Ты чего там? – крикнул Флоран, уже пошедший до конца коридора и ожидающий Локонте.
- Иду…
Решив, что бумажка вполне может принадлежать Моту и что тот скорее всего начнет ее искать, он быстро сунул ее в карман, намереваясь отдать позже.
***

-Ну наконец-то! – воскликнула Марс, поднимаясь с места, когда в зал влетел слегка запыхавшийся, но дико счастливый Мике. К слову сказать, когда в дверном проеме показался живой и невредимый Мот, труппа облегченно выдохнула.
- Вы разобрались, я так понимаю? – невинно улыбаясь, Маэва, уже переодетая в свою повседневную одежду, подлетела к музыкантам. –Эта дурацкая игра, и…и мое дурацкое задание… Я не знала, что все обернется так….
- Игра? – вся радость Микеле в момент испарилась. Помрачнев, блондин медленно подошел к Мелин. - О чем ты?
Флоран затаил дыхание, понимая, что все налаженное катится к чертям. Их маленькое счастье, искренние признание, доверие… Мог бы остановить Маэву, но Мике уже вряд ли угомонится. Он продолжал молчать, с опаской наблюдая, как девушка раскрывает итальянцу все его карты.
- Так вы что, не разобрались? – Мелин приподняла бровки в удивлении, идя навстречу Локонте. – Ну…мы всего лишь писали на бумажках задание, затем опускали их в шляпу, по-очереди вытаскивали и выполняли. И я…просто написала, чтобы кто-то оригинально и правдоподобно признался в любви последнему человеку, которого обнимал. И Фло…
- Вот как?
Микеланджело невесело усмехнулся и искоса глянул на бледного, напуганного ситуацией Флорана. Но промолчал. На сколько ему помнилось, именно его последнего в финальной сцене обнимал Флоран.
- Чудесно, - ехидно протянул он и снова обернулся к девушке. – Знаете, я тоже хочу поиграть…, - и потянулся к парику, где еще лежало пара бумажек. И тут Мот не выдержал…
- Микеле, послушай меня! – не получив никакой реакции, он подошел ближе, нерешительно половив руку на плече блондина. – Пожалуйста…
Мике дернулся, сбрасывая его руку, продолжая тянуться через сидение к стикерам.
- Микеланджело, выслушай меня!
- Отвали! – сорвался Локонте, резко оборачиваясь. Фло вздрогнул, рефлекторно убирая руку. Не самая приятная реакция… Но отступать было поздно.
- Нет. Ты выслушаешь.
Брюнет почти грубо развернул итальянца к себе, глядя тому прямо в глаза.
- Я сказал правду.
Мике продолжал хмуриться, но даже не пытался сопротивляться. Хватка у Фло была, дай Бог.
- Ты воспользовался мной. Солгал мне.
- Я не лгал!
Они уже ни на кого не обращали внимания, сейчас обоим было важно выяснить и без того сложные отношения. Труппа не вмешивалась. Лишь внимательно прислушивалась к их словам.

- Это была всего лишь игра. Глупое задание! – не успокаивался Микеле.
Флоран быстро убрал руки с плеч итальянца и зашарил по своим карманам.
- Черт… Была же здесь…
Мике не шевелился, по началу не совсем понимая, чего тот добивается. Но когда спустя минуту Фло так и не смог ничего найти, он вспомнил.
- Не это ищешь? – небрежно поинтересовался блондин, демонстрируя французу смятый стикер.
Фло даже удивиться не успел, узнав в этой бумажке свое задание.
- Да, это, - Мот несколько раз кивнул на стикер. – Это мое задание. Прочти.

Локонте неопределенно пожал плечами и развернул листок. Несколько секунд его взгляд бегал по сточкам, написанным на бумаге. При чем, как сумет отметить Фло, прочел он написанное раз пять, не меньше. Затем быстро поднял взгляд на брюнета. Вновь чистый, сияющий.
- Я сказал правду, - повторил Мот и, улыбнувшись уголком губ, раскрыл руки, приглашая Микеле в свои объятия. Счастливый блондин не замедлил воспользоваться приглашением.
- Я тоже люблю тебя, - прошептал он на ухо французу. Мот прикрыл глаза и прижался губами к виску блондина.
- Ни на мгновение в этом не сомневался…
Бесконечные, невероятные ощущения нежности. Родной запах любимого человека. И чувство доверия. Любовь - единственная из аксиом, требующая постоянных доказательств. Не верящие глупцы придумали это высказывание, не подозревая, что порой слова «Я верю тебе» звучат подобно словам «Я люблю…»….
***
- Не совсем понял, что только что произошло, - спустя минуту, как за счастливыми Фло и Микеле закрылась дверь, признался Мерван.
Труппа, впрочем, отошла достаточно быстро. Даже сумела прилично попрощаться с ребятами, но теперь им предстояла куда более сложная задача - обсуждение случившегося.
- Они…любят друг друга, - пожалуй, только Марс осталась немного ошарашенной этой новостью.
- Да нет, я не про то, - отмахнулся рукой Рим и подошел к тому месту, где еще недавно стояли Мот и Локонте. – Я просто хочу знать, что такого прочитал в записке Мике, что так быстро сменил гнев на милость… О, вот она.
С крайне довольным видом Мерван присел на подлокотник кресла и неспешна развернул листок. Актеры тем временем внимательно наблюдали за его действиями, ловя малейшие изменения в лице Рима.
- Очевидно, там не твое задание, Маэва, - с усмешкой произнесла Клер, наблюдая, как брови Мервана при прочтении стремительно ползут вверх. –Ну, чего там? Зачитывай в слух.
Мужчина, казалось, нервно сглотнул и попытался натянуть подобие улыбки.
- Знаете… я б на его месте тоже скорее Ямину в любви признался, чем честно ответил на это. Кхем… «рассказать о своих тайных садистских увлечениях», друзья…
Секунда гробовой тишины была резко прервана хохотом труппы. Даже Со, прижавшись лбом к спинке кресла, мелко трясся от смеха. Мелин, тихо хихикая в кулак, взглянула в сторону выхода из зала, будто сквозь него провожая взглядом уже давно покинувших дворец, до невозможности счастливых и не менее влюбленных музыкантов.
- Кажется, сегодня мы узнали об этих двоих чуть больше, чем нам полагалось.

@темы: Фанфикшн

---

[Little_Swallow]

Сила музыки, сила любви,
Автор: Mary Celeste
Бета:  assia.
Пейринг: Флоран Мот/Микеланджело Локонте, Антонио Сальери/Вольфганг Амадей Моцарт
Жанр: ангст, романс
Рейтинг: PG
Дисклеймер: идеи мои, персонажи исключительно сами собой, а Вдохновение принадлежит Герману Гессе и его "Гертруде"
Примечания: мне кажется, это немного не мой слог... Но надеюсь, смотрится не плохо

Музыка... Однажды поняв, что отныне всю свою жизнь посвятишь ей, невозможно спрятаться от неё, скрыться, но это и не нужно. Она живёт вместе с тобой, диктует тебе свои мотивы, обращая их в твои мысли, и ты со временем ощущаешь, что как и твоя музыка без тебя не оживёт, так и ты без неё потеряешь смысл.

Флоран Мот, уже второй сезон задействованный во французской рок-опере «Моцарт», почувствовал свою Музыку ещё в детстве. Поначалу он почти не обращал на неё внимания, потом она стала интересовать его всё больше, и в какой-то момент он осознал, что институты, бухгалтерия и стабильность – это, конечно, заманчивое будущее, но гораздо более интересным ему представлялось идти по другой дороге – по дороге творчества, пусть пока и сомнительного, непризнанного, но всё-таки творчества.
Через некоторое время он получил какое-никакое, но признание – его приняли в мюзикл, вручили ему главную роль и обещали, что это обязательно поможет ему с будущей карьерой. И жизнь потекла в новом русле, всё крутилось вокруг заученного наизусть текста, отточенных движений, актёрского мастерства и игры на гитаре, каждую неделю, вновь и вновь. А потом... Потом что-то словно сломалось.
Проснувшись однажды посреди ночи, Флоран вдруг подумал, что вся его жизнь, наверное, такая, какой он хотел её когда-то видеть. Точнее... «Да нет же, она совсем, совсем другая! - вдруг понял он и подошёл к окну, смотря на тёмное, затянутое тучами небо. – Мне хотелось творить, показывать своё истинное «я» и заставлять людей признавать меня за мои же труды, а что в итоге? Я пою несколько песен, меня хвалят за мой успех, но разве же это успех?.. Ещё один сезон, и мюзикл кончится, а что потом? Мне нечего будет показать миру и людям, которые всё ещё чего-то от меня ждут».
Он понял, что то, чем он так дорожил раньше – своим Вдохновением и тем ощущением, когда в мыслях вот-вот, да рождалась какая-то незатейливая, робкая ещё мелодия, - сейчас пропало, зажатое рутиной, которую он некогда боялся и от которой изо всех сил стремился бежать. «Я хочу писать музыку, - твёрдо говорил он себе. – Но как, если сегодня же утром мне нужно будет нестись на очередную репетицию, завтра – интервью, и так каждый день?»
Но первый шаг был сделан, Флоран частенько задумывался об этом, и, неожиданно для самого себя, осознал, что Музыка всё ещё жила в нём. Но не тогда, когда ему выпадала парочка свободных часов ночью. А тогда, как он понял перед сном в одну зимнюю ночь, прежде чем заснуть, когда он оказывался рядом с одним-единственным человеком, который словно заряжал его своей энергией.

Во сне он видел, как по неосвещённой, мокрой от дождя улице шёл высокий человек, одетый в чёрное. Иногда он нетерпеливо поднимал глаза и стряхивал с кончика носа капельку дождя, проклиная пасмурную, мерзкую погоду, не нёсшую с собой никакого просветления этой тёмной, запутавшейся душе.
Дойдя до нужного дома, мужчина нерешительно остановился, помедлив, и постучал в дверь. Тишину на улице нарушал только стук капель о землю, о сухие ветки деревьев и последние листья. В Вену пришёл ноябрь, окутав её влажным, серым покрывалом.
Спустя пару минут дверь распахнулась. Перед глазами посетителя предстал сам хозяин дома – Вольфганг Амадей Моцарт, в наскоро наброшенном поверх ночной сорочки халате, со странно горящими для такого позднего часа глазами.
- Сальери? – выдохнул он, делая шаг назад. – Вы ли это? У Вас нездоровый вид... Проходите, что же Вы стоите!
Антонио Сальери зашёл в гостиную, бросив плащ куда-то на пол в прихожей, и опустился на диван, пряча лицо в ладонях. Моцарт тревожно нахмурился, наблюдая за ним, и сел напротив.
- Сальери, у Вас... что-то произошло? – тихо проговорил он.
- И да, и нет.
Он поднял на австрийца полные какой-то глубокой, тайной, тщательно скрываемой печали глаза.
- Поймите, я... Мне нужна Ваша помощь, Моцарт. В последнее время я понимаю, что совсем не чувствую свою музыку. Я не могу заставить себя сочинить ни одну простенькую вещицу, в то время как Вы, мой друг, раз за разом радуете свет своими успехами... Как, Моцарт? Как?..
Тот опустил взгляд и изумлённо выдохнул, собираясь с мыслями.
- Вы, Сальери, пришли ко мне просить помощи, хотя ещё недавно то и дело нелестно отзывались о моих трудах... – проговорил композитор еле слышно, скорее для себя, чем для посторонних ушей. – Как? Я не могу ответить на этот вопрос. Я живу музыкой с детства, не помню себя без неё и полагаю, она останется со мной до самой смерти. Я иногда задавался тем же вопросом, пытался найти объяснение, но не мог... Может, дело в любви?
- В любви? – итальянец поднял голову и внимательно посмотрел на своего собеседника.
- Да-да, в любви, понимаете... Моя музыка живёт во мне всегда, но более всего она просится наружу, когда я чувствую эту самую любовь. Это и какая-то лёгкость, и в то же время тоска, и восторг... – увлечённо проговорил Моцарт. – Вот Вы, мой друг... Неужели Вы не любите? Ведь у Вас жена, дети... Разве это не придаёт Вам сил?
Сальери резко поднялся на ноги, вынуждая Вольфганга сделать то же самое.
- Вас что-то гложет, Сальери, но что... – прошептал он.
- Меня – гложет? – отрешённо ответил тот. – Всё моё существование, если уж на то пошло. И если Вам так хочется сделать мне легче... Сыграйте мне, прямо сейчас. Вы частенько импровизируете, так сочините же реквием моей потерянной, не знающей этой вашей любви душе.
«Он наверное очень-очень пьян... И не менее несчастен» - подумал Вольфганг, впитывая каждое слово своего некогда соперника. Коротко кивнув, он сел перед инструментом, минутку подумал и начал играть, когда в комнате воцарилась тишина. Мелодия полилась по воздуху, будто весенний ручей, озаряя всё вокруг солнцем, сверкая и переливаясь.
«Он издевается надо мной...» - мысленно усмехнулся Сальери, откинувшись на спинку дивана, и прикрыл глаза. А потом... Музыка вдруг изменилась, и Антонио ясно увидел, как небо затянули тучи, как подул ветер и начался ливень, настоящая гроза, как громыхнул гром и сверкнула молния... Напряжение достигло своего пика, и мелодия постепенно становилась всё тише, пока, наконец, не оборвалась.
- Вы плачете, - хрипло прошептал Моцарт, подходя к дивану и смотря на композитора сверху вниз. – Не плачьте, Сальери, я не верю в то, что Вы можете исписаться и кануть в неизвестность. Вас запомнят на долгие годы, в отличие от меня...
- Как Вы можете такое говорить?! – воскликнул Сальери, вскочив с места, и крепко сжал плечи Моцарта руками, заставляя того вздрогнуть. – Вы – гений, а я...
- Перестаньте, Сальери. Вы сами говорили, что моя писанина никому не интересна, что...
- Но Вы не послушались, и с каждым днём Вы делаете большие и большие успехи! – пылко ответил Антонио.
Моцарт отошёл к окну и покачал головой, закусывая губы.
- Вы только что пытались говорить со мной о любви, - неслышно выдохнул Сальери чуть погодя, и Вольфганг медленно обернулся. – Она есть. Глубже, чем Вы можете себе представить, но есть.
Моцарт еле заметно улыбнулся, с замирающим сердцем наблюдая за тем, как композитор приближается к нему.
- Наверное, вся эта Ваша любовь, которую Вы так расточительно дарите всем окружающим, - прошептал Сальери, смотря Моцарту в глаза, - способна поражать и других... Хотят они этого или нет.
Моцарт рассмеялся, и в его глазах появились маленькие, еле заметные искорки.
- Вы... – начал было он, но не успел договорить, ощущая на своих губах еле заметный поцелуй, потом ниже, на венке на шее. Антонио взял руки Вольфганга в свои и коснулся их губами, каждого пальца, которые рождали и ещё долгие-долгие годы будут рождать эту чудодейственную, волшебную музыку... И вдруг почувствовал, как и в его сердце мерцает её далёкий, неокрепший, но уже совершенно ясный мотив.

Наутро в квартире Микеланджело Локонте раздался звонок. Музыкант, почти неодетый, с чашкой кофе в руке, подошёл к двери, открыл её и увидел... Нет, конечно не Антонио Сальери, но не менее растерянного человека.
- Фло? – он с вежливой, но доброй улыбкой поднял брови. – Ты в порядке?
- Микеланджело, я... – проговорил тот, облизнув губы, и поднял на него глаза. – Мне нужна твоя помощь.
- Тогда проходи, - тихо ответил Микеле и пропустил гостя внутрь.
«Интересно... – подумал Фло, бросил куртку на тумбочку в прихожей, прошёл в гостиную и присел на краешек дивана. – Сны бывают вещими?»

@темы: Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, W.A. Mozart, Фанфикшн, A. Salieri

---

[Little_Swallow]

Là, où je t’emmènerai,
Автор: Mary Celeste
Бета:  assia.
Пейринг: Флоран Мот/Микеланджело Локонте
Жанр: флафф
Рейтинг: PG
Дисклеймер: мои только идеи
Примечания: навеяно одноимённым видео

- C’est là, où je t’emmènerai... - тихонько напевал Фло, лениво размешивая сахар в чашке. В квартире было неожиданно холодно, и заснуть снова не представлялось возможным, поэтому – кофе, запах тёплых булочек... Горячий душ, долгожданное состояние блаженства, и...
- Флооо, ты когда-нибудь выйдешь, а?.. Тут далеко не жарко, ты с ума что ли сошёл, оставлять балкон на ночь открытым?
Француз пробормотал что-то невнятное, и Микеле заглянул в ванную, впустив в тёплое помещение поток прохладного воздуха.
- Я сейчас воду перекрою, вылезай оттуда! – грозно заявил итальянец, и Фло довольно сверкнул глазами из-за занавески.
- Лучше иди сюда, - промурлыкал он.

- Lààà, où je t’emmènerai...- вполголоса протянул Фло, листая какую-то книжку.
- С чего к тебе вдруг привязалась эта песня? – с интересом спросил Микеланджело, вытирая волосы полотенцем, и обнял любимого за плечи. В комнате наконец-то стало теплее, и можно было наслаждаться несколькими свободными часами, которых в последнее время, казалось, становилось всё меньше.
- Интервью несколько дней назад, случайно увидел его на фейсбуке, - Флоран откинулся немного назад, ближе к Мике, и довольно зажмурился.
- И куда ты собрался меня увозить? – шепнул Локонте, мягко прикусывая мочку уха француза.
- В Канаду, - не задумываясь, ответил Флоран и вдруг распахнул глаза. – А может... Махнём на недельку в Канаду?
- Фло, спектакли... – осторожно напомнил Микеле, изменяя своей взбалмошности.
- Тогда на... Дня на четыре. Вылетим в воскресенье ночью, а вернёмся в пятницу днём. Думаю, нас не уничтожат за репетиции?
Флоран поднялся на ноги и с улыбкой посмотрел на Мике. Тот открыл было рот, чтобы возразить, что работа, гнев продюсеров, угрозы за несколько месяцев до окончания выкинуть их из проекта... Но глаза у француза неожиданно загорелись настолько живым огоньком, что подавлять его инициативу представлялось настоящим преступлением, и Микеланджело вдруг почувствовал, как у него самого восторженно ёкнуло сердце.
- Хорошо, - кивнул он. – Но... Куда?
- Сейчас посмотрим, - ответил Фло, срываясь с места.

Они выбрали небольшой островок на юге Канады. Океан вокруг, пляжи, маленькие домики, деревья, цветы... Картинки на мониторе (сам Фло там никогда не был) покоряли с первого взгляда, и выбор был сделан однозначный.
- Как нас только отпустили! – смеялся Флоран, вспоминая выражение лица мсье Дова, а заодно и всей труппы, когда они заявили, что с завтрашнего вечера будут отрезаны от окружающего мира. Но это того, несомненно, стоило.
Они сняли на четыре дня небольшой дом в глубине острова, окружённый зеленью и ярко-жёлтыми подсолнухами. Воздух, по сравнению с городским, был необыкновенно свежим, небо – чистым, и на душе мгновенно становилось легко и счастливо.
Утро напомнило Фло о том, что он пусть и ненадолго, но свободен от своих обязанностей, от необходимости куда-то бежать и что-то делать. В окно бил солнечный свет, и Флоран понял, что ему чего-то хочется, такого безумного, необычного...
- Давай... – загадочно протянул он, переворачиваясь на бок и обращаясь к уже некоторое время бодрствовавшему итальянцу. – Купим палатку и отправимся на целые сутки на побережье?
Тот посмотрел на любимого сквозь ресницы и легонько улыбнулся.
- Почему, когда мне приходит в голову что-то сумасшедшее, ты заявляешь об этом открыто, а когда сам...
- Я учусь у тебя, Мик, - ласково улыбнулся Фло. – Так что, ты согласен?
- Если к нам в палатку ночью заползёт какая-нибудь змея, я её с тебя снимать не буду! – рассмеялся Микеланджело, мысленно, всё же, содрогнувшись.
- Да никто к нам не заползёт, с какой стати? – ответил француз и, нетерпеливо откинув одеяло, поднялся с кровати, подошёл к окну и раздвинул занавески. Удивительно, но здесь не хотелось ни курить, ни есть, ничего, кроме как наслаждаться окружающим миром, пропитываться им... И любовью.
Машину они оставили на дороге, чтобы можно было вернуться в случае чего, последний отрезок пути проходил через лес, с его неожиданной прохладой, свежестью и запахами хвои, абсолютной, кроме криков птиц и шелеста листвы, тишиной, редкими проблесками света сквозь кроны... Хотя на самом деле, это и лесом-то было назвать сложно, путь только казался длинным.
- Аккуратнее! – вдруг крикнул Фло, схватив споткнувшегося о ветку Микеле за шиворот, вынудив какую-то птицу испуганно пискнуть над ними. – Всё нормально?
- Да... – простонал итальянец, потирая лодыжку.
- Дойдёшь? – взволнованно спросил Флоран, тепло обнимая любимого за талию.
- Куда я денусь... Не возвращаться же. Фло, я не создан для походов... – с несчастным видом пожаловался он и рассмеялся, опираясь на плечо Мота.
Буквально пара минут - и перед ними открылся восхитительный вид на океан, небо, покрытое редкими облаками, чаек, носившихся туда-сюда...
- Теперь я понимаю, за что ты так любишь эту страну, - улыбнулся Микеланджело, оглядываясь по сторонам, будто не веря своим глазам. – Дух захватывает!
Палатку они поставили там же, не отходя далеко от леса. Бегали по пляжу, на котором больше не было ни души, заталкивали друг друга в воду, долго-долго целовались на песке, совершенно забыв о времени. «Как давно мне нужно было что-то... Похожее», - думал Микеле, вечером сворачиваясь в палатке рядом с Флораном и гладя его влажные, немного вьющиеся волосы.
Они заснули довольно быстро, и всё бы хорошо, если бы ночью Микеланджело не проснулся от какого-то непохожего на звуки природы шума.
- Флоо... – испуганно прошептал он, садясь, и потряс Флорана за плечо.
- Мик, ложись и спи... – пробормотал тот, перевернувшись на живот.
- Фло, у нас тут кто-то шуршит. И таскает твою еду! – громко прошипел Локонте, пихая любимого в бок.
Француз открыл глаза и резко поднялся, прислушиваясь. В углу палатки и правда кто-то шуршал пакетом, в котором, к слову, покоились их бутерброды на завтрак и печенье.
Микеле взволнованно посмотрел на любимого, а Фло, немного нервно облизнув губы, подполз к углу палатки, вдруг выдыхая смешок.
- Иди сюда, посмотри на это недоразумение.
Локонте приблизился и охнул. На них смотрело маленькое, пушистое существо, уже успевшее запихнуть за щёки большую часть печенья с орехами.
- Это же бурундук! – изумлённо выдохнул Локонте и вытянул руку, но тут же отдёрнул её. «Укусит ещё».
- Возьмём такого домой? – фыркнул Флоран, с любопытством рассматривая загнанного в угол зверька.
- Ты с ума сошёл? Мне и тебя достаточно! – прошептал Микеле, раскрывая палатку и выпуская непрошенного гостя наружу.
- Ну-ка повтори! – притворно обиженно прищурился Фло и, смеясь, повалил итальянца на спину.

Остальные дни прошли так же безоблачно, преподнося порой сюрпризы, но в основном – только спокойствие и безграничное ощущение счастья. «Мы должны сюда вернуться, мы вернёмся, да, да?» - повторял Микеланджело на обратном пути, вызывая на губах Фло улыбку – казалось, она вообще не сходила с его лица всё это время.
Вечер пятницы вновь принёс море работы, как и ожидалось, выговоры, привычную уже рутину, усталость... И только призрачные воспоминания об отдыхе, похожие скорее не на реальность, а на тёплый сон, после которого хочется улыбаться весь день.

@темы: Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, Фанфикшн

---

[Дарианна]

ну что сказать...старалась, как можно ближе к тексту (даже НА НА НА НА НА в рифму )

Six Pieds Sous Terre

Вот еще одна
Наша война.
Завтра кончена
Будет она.


О, как же бесишь меня ты.
Ты- воплощенье пустоты.
Твоя судьба- лишь отчий дом,
Признайся себе только в том.

Вот еще одна
Глупая война.
Завтра кончена
Будет она.

Играешь чувствами других,
Ведь наплевать тебе на них.
С твоею верой только в рай!
Искусно ты плетешь мораль.

Вот еще одна
Глупая война.
Завтра кончена
Будет она.

Все спешит, /Все уйдет,
Ведь время бежит. /Ведь время идет.
Должны мы скорей /Понять мы должны
С тобой стать мудрей. /Всю глупость войны.
Мои слова врут, /Мои слова врут,
Хоть ранят и бьют. /Хоть ранят и бьют.
Мне очень жаль. /Мне очень жаль.

Все пройдет,
Ведь время идет.
Мой страх пред тобой
Издевкам виной.
Последний упрек-
И дверь на замок.
Поверь, мне так жаль.

Ты выглядишь, как кукла,
Так же вычурно и глупо!
А в отражении твоем
Мы только дурочку найдем!

Вот еще одна
Глупая война.
Завтра кончена
Будет она.

@темы: Переводы

---

Запах

[AnnikaM]

Название: Запах
Автор: Annika
Размер: мини
Пейринг: ОМС/ Микеле – и Фло в конце…
Жанр: слэш, агнст
Рейтинг: NC-17
Дисклаймер: Фло и Микеле принадлежат сами себе, чего нельзя сказать о придуманном персонаже
Предупреждение: мистика (тем, кто не любит подобный жанр в принципе и в применении к мюзиклу в частности, наверное лучше не читать).

Ну а в принципе - родилось просто под настроение и без каких-либо конкретных ассоциаций. Хотя их сейчас повсюду как раз слишком, пожалуй

Я вдохнул стелющийся в воздухе едва различимый аромат - и замер, парализованный. Вот он! Сделал еще один хищный вдох - нет,... Я не ошибался. Тот самый аромат - смесь отчаяния, ужаса, апатии и решимости...
Сомневаетесь, что это можно почувствовать? Как аромат только что приготовленного блюда?
Можно - каждая эмоция имеет свой особый запах.
И сейчас я его чувствовал...он где-то рядом...человек, подошедший к последней черте, источающий этот сладковатый аромат.
Осмотрелся по сторонам, пытаясь выхватить из темноты его силуэт...Где же ты? На крыше? На балконе? На скамейке с бутылкой воды и снотворными? На чердаке, вертящий в руках веревку? Какой способ избрал для себя? Еще вдох -... аромат усиливался. Нет, он где-то на улице... слишком яркий, стелющийся едной линией. Прищурился - ... и как вспышка молнии. Набережная. Мост. Сенна, безотказно принимающая в себя решившихся сделать последний шаг. Едва не засмеялся - как же сразу не подумал!..Ночь практически безлунна - но мне это не помеха.... Я найду тебя - по запаху.
Быстро пошел вперед, переодически останавливаясь и принюхиваясь. Единственный раз ошибся направлением, но быстро вернулся на тропу. Это хорошо, что уже глубокая ночь - вечером слишком много посторонних эмоций на улицах. И посторонних запахов -...особенно в летний вечер...Но сейчас… Твой – самый сильный. Как и сильны захлестывающие тебя эмоции…Где же ты?
И снова замер, втянул ноздрями воздух…Вгляделся во тьму, угадывая на мосту одинокую фигуру. Ну что же… здравствуй. Я нашел тебя...
Приблизился - медленно и неслышно...Часть ночного мрака - ты даже не заметил пока случайно не повернул голову...Вздрогул от неожиданности.. - но не двинулся с места. Значит, действительно решился...
Осматриваю тебя - внимательно и не спеша...Не одобряю тех, кто набрасывается даже не поняв кто перед ним, не разобрав особенностей…Не одобряю тех, кому плевать... Мне не все равно - я люблю... "вкушать" - и значит смотрю на тебя. Копна светлых подкрашенных волос, приятные мягкие черты лица, слегка покатые плечи, невысокий рост...Мой взгляд упирается в остатки макияжа и несколько цепочек на шее, но серьги в ухе нет...Притворство? Просто образ или...?
- Почему? - задаю тихий вопрос
- Что почему? - ты делаешь вид, что не понимаешь.
- Почему ты... хочешь сделать шаг за грань?
Ты вскидываешь на меня потерянные, полные непролитых слез, глаза...
Последний шаг - самый сложный...Подсознательно ищешь предлог, чтобы оттянуть его.. - и отвечаешь на мой вопрос .
- Я пришел к нему...Сегодня ночью…Знал, как он долго ждал меня - но все не мог решиться....Слишком поздно...У него будет ребенок...Ребенок….Он... сделал правильный выбор...Я сам виноват - медлил…решался...
Ты молчишь, вспоминая... Я не тороплю тебя
- Я могу отдать ему всего себя - сердце, душу, мысли, каждую минуту, что существую, каждый вздох.... - но никогда не смогу дать ему ребенка. Плоть от плоти - его продолжение...А Тамара может - и все так, как и должно быть....
Значит все-таки "он" - я не ошибся...Ты не смотришь на меня - стоишь, облокотившись на каменные перила , устремив пустой взгляд на темную бездну Сенны. Я не могу удержаться и облизываюсь...Жадно впитываю твой страх, твою обиду, твое отчаяние - как изысканное лакомство.
У тебя приятный голос - мягкий и тихий, с легким акцентом. Ты все больше нравишься мне ... - моя идеальная жертва.
- Он сделал свой выбор... - подтверждаю его слова, и вкрадчиво спрашиваю, - а ты?
- И я...сделал, - отвечаешь мне практически без паузы.
Ты веришь тому, что говоришь ...- сейчас в эту минуту. Балансируешь на краю... - и я снова чувствую опьянение. Достаточно одного моего слова, чтобы толкунуть тебя в объятья смерти. И одного - чтобы удержать. Мне нравится смаковать эту власть.. - как аперитив...как игристое вино...
Ты непроизвольно встряхиваешь волосами, на миг становясь моложе и беззащитнее - и меня охватывает странное чувство...Такое почти забытое...Что это может быть? Кажется когда-то я называл это нежностью...Делаю к тебе шаг, наклоняюсь, прилижаю свое лицо практически вплотную, вдыхая твой ... - только твой... - аромат...Между нашими губами остается несколько сантиметров...
- Хочешь, я покажу тебе, что значит - прикоснутся к грани?
Твои глаза недоверчиво распахиваются - в них впервые просыпается интерес...И осознание что мы - только в двоем на этом пустынном мосту. Прохладный ночной ветерок пробирается тебе под куртку - ты едва заметно вздрагиваешь...Или это не от ветра, мой стоящий на краю бездны ангел? Кладу руки тебе на плечи...
- Кто ты? - в твоих чайных глазах плещется страх - и я впитываю его всеми порами своей души...И тела.
- Это - неважно...Я дам тебе то, что ты хочешь...
Ты даже не пытаешься сбежать, хотя я не держу твою волю. Правильно, зачем, если решение уже принято? Плечи под моими ладонями сотрясает крупная дрожь - и успокаивающе глажу их руками...
- Все будет хорошо - теперь будет...
Ты замираешь, застываешь, когда я наклоняюсь и прихватываю холодными губами мочку твоего уха - потом резко упираешься мне в грудь руками, пытаясь оттолкнуть. Глупый - все равно что сдвинуть с места каменную статую! Ты делаешь еще одну попытку - и внезапно останавливаешься, перепуганный открытием...
- Твое сердце...
- Не бьется -, - мой голос становится на несколько тонов ниже, - уже почти две сотни лет.
Я улыбаюсь тебе. Обворожительно…
И меня настигает жажда...Твоя вена бешенно бьется под моими пальцами, живое сердце гонит по венам кровь... Сладкую и опьяняющую. Это.. - почти непреодолимо. Мои клыки удлиняются, но я сдерживаюсь, предвкушая удовольствие куда тоньше, чем просто охота. Сегодня мне не хочется просто убивать.
- Ты...не существуешь...Это только сон... - ты бормочешь, пытаясь убедить себя в ирреальности происходящего.
- Тогда ты уснешь - просто закрой глаза, – шепчу в ответ.
Я не стану разочаровывать тебя - если тебе так легче... мой сладкий...
Нежно провожу языком у тебя за ухом, безошибочно нахожу нужное место .. - и ты немного расслабляешься в моих руках. Облизываю твое ухо, спускаюсь ниже - на шею - ммм...Искушение так велико! Не сейчас...не сейчас...Расстегиваю твою куртку, стягиваю ее с тебя, запускаю ладони под футболку, перебирая пальцами позвонки, проводя замысловатые линии по спине и лопаткам...Ты даже не замечаешь ночной прохлады, медленно погружаясь в горячие волны наслаждения.
Я целую тебя - сначала нежно, пробуя на вкус. Твои губы хранят аромат не так давно выпитого кофе.. - и аромат недавно разбитой надежды. Он оседает на губах - ты не знал? Я знаю... и чувствую это, когда целую тебя...Ты задыхаешься, пытаешься остранится - но моя рука, запутавшаяся в твоих волосах, уже лежит на затылке, не давая тебе разорвать поцелуй. Я сильнее, мой порочный ангел -... намного. Надавливаю, раздвигаю твои стиснутые зубы, погружаю вглубь свой язык, ища соприкосновения с твоим... Вот так,… ты - мой...уже подчиняешься мне...отвечаешь невольно на мой поцелуй..
Я не хочу ранить тебя...пока не хочу... Жизнь - так сладка - и ты должен это почувствовать. Жизнь - это наслаждение. Такое острое - чувствуешь его? Конечно чувствуешь - начинаешь поскуливать в мой рот и я жадно слизываю с твоих губ этот стон.
Тебя ощутимо потряхивает - но совсем не от страха... Уже не от страха...Зарожденое мной вожделение плавит все мыслимые барьеры...Последняя ночь в твое жизни..Последняя страсть, отмеряющаяся глубиной твоего отчаяния. Ты как воск - такой пластичный и податливый. И обжигающий - словно пламя. Слишком живой и возрождающий жизнь в моем давно умершем теле...Так покорно льнешь к моим рукам ... - и я отвечаю на твой безмолвный призыв
"ЕЩЕ!"
- Обязательно...Но не здесь, - шепчу в полуоткрытый рот, беру за руку и увожу с моста в глубь парка. Скамейка? Нет...слишком открыто...Группа деревьев? Ты можешь пораниться - раньше времени...Взгляд натыкается на деревянный киоск-кафе - дверь закрыта на замок, но я легко срываю его..Мои глаза отлично видят в темноте - стойка, кассовай аппарат, барная кофе-машина, чашки, бутылки, стаканы - в середине несколько столиков и поставленные на них вверх ножками стулья...
Ты замираешь , но я осторожно тяну тебя вперед...
- Доверься мне...Продолжим?
В моем голосе звучат чарующие нотки, подавляющие волю - но мне, пожалуй, даже не нужно добавлять их... Ты покорен - уже. Срываю с тебя футболку и мой язык начинает снова свой возбуждающий танец - от уха, по шее, дальше к ключицам, и еще ниже - к слегка отвердевшим соскам, - и вниз, проводя линию вдоль живота...И снова...И снова...И твое дыхание прерывается - и тогда я кусаю тебя в плечо. За наслаждение всегда следует боль... - в твоих затуманеных вожделением глазах появляется страх. И...удивление...Ты все еще не веришь? Не воспринимаешь меня всерьез, человеческий детеныш? Я рассею твои иллюзии - я снова кусаю тебя. Сильнее. До крови - ...твой крик прорезает тишину. Осознание - вот оно! - на дне твоих заманчивых глаз. Осознание того, с кем ты имеешь дело. Хочешь ударить меня? Я готов и легко перехватываю твое запястье и прижимаю к барной стойке.
- Так всегда бывает... -
Твоя кожа испачкана кровью и я медленно слизываю ее - такую умопомрачительно сладкую...манящую...
- Ты сначала испытываешь наслаждение - потом платишь за это болью. У всего есть своя цена...
Заканчиваю фразу и слышу как ты бормочешь проклятья...
Улыбаюсь - и заставляю тебя замолчать, снова целуя тебя - глубоко и жадно, даря тебе вкус твоей собственной крови. Провожу пальцем по ширинке, слегка надавливая на возбужденную плоть - ты упираешься в мое плечо и дышишь часто и рвано...Я расстегиваю твои джинсы, и ты облегченно вздыхаешь, толкаясь вперед, стараясь продлить наслаждение, что дарует тебя моя рука...Твои стоны становятся все протяжнее, ты закусываешь губу и от этого зрелища мне буквально сносит голову...
Ты вскрикиваешь, когда я поднимаю тебя легко, словно пушинку, и вдаливаю спиной в барную стойку...Целую рьяно, безжалостно, раня клыками твои губы, слизывая выступающую кровь - ты больше не сопротивляешься, плавясь на огне наслаждения...Вжимаешься в меня и я чувствую тепло твоего тела, разгоряченного страстью...
- Больно!
Ты скулишь, когда я пытаюсь проникнуть в тебя - и в твоих глазах вспыхивает запоздалая паника.
- Умирать еще больнее, - отрывисто шепчу я и опускаю тебя чуть ниже, полностью насаживая на себя. Ты выгибаешься, с силой стиснув пальцы на моих плечах, но я прощаю тебе эту маленькую вольность. Мне слишком хорошо. И я не могу сдерживаться.
По твоим щекам текут слезы, ты стонешь... - нет, не от боли. От сладострастия... Твоя губа закушена, голова безвольно запрокинута назад,
И открытая шея сводит меня с ума своей беззащитностью.
- Я покажу тебе что такое грань, - шепчу я, но ты едва ли слышит мои слова.
Твое тело содрогается в сильнейшем спазме.
И я, отпустив себя, впиваюсь клыками в подставленное горло.

- Микеле! Мике! ... - Фло с облегчением вздыхает…
Вот он! Стоит у парапета набережной, слегка облокотившись, смотрит на темную воду…
- Где ты был? – Фло останавливается рядом, - Боже, но разве так можно! Я же всю ночь...По всему Парижу... - хотел звонить в больницы, в морги, в... полицию...Я же ... Не смей меня пугать так больше!!!
Ему никак не удается восстановить дыхание.
- Больше? - Микеле поворачивает к нему побелевшее застывшее лицо, в котором нет ни кровинки...
- Я – идиот…Прости меня, прости… Я не должен был говорить…Хотел вернуть тебя…
Фло замирает на полуслове, пораженный его внешним видом. Пальцы случайно касаются безвольно лежащей на парапете руки – ледяная, как у…
- Мик… Что с тобой?
Микеле отклоняется, и Фло замечает, как по его шее стекают две капли крови из круглых ранок, оставляя на белоснежной коже алый след...
- Слишком поздно, Фло…все…слишком…поздно, – его шепот едва различим – Для нас обоих…
Он поворачивается и, слегка пошатываясь, бредет прочь по набережной.

@темы: Mikelangelo Loconte, Фанфикшн

---

[а шапочка-то серая]

Болезнь

Автор: ~Red Riding Hood~
Пейринг: Сальери/Моцарт
Жанр: "полночный бред"(с)
Рейтинг: никакого

в общем... автор как всегда хочет комментариев, любых) если что, во всем виновата температура

Болезнь - липкая холодная субстанция, путающая сосуды и сжимающая легкие. Болезнь почти темнота, когда самое яркое солнце не согревает сведенные судорогой пальцы. Это больно и, может, поначалу захватывающе, но лишь пока сознание цепляется за рамки, не переходит границы. Это страшно, и придворный капельмейстер Антонио Сальери каждую секунду вздрагивает от калечащих ощущений и смачивает слюной потрескавшиеся подушечки пальцев, чтобы перевернутьстраницу. Бумага тонкая, и от нее на языке горький неприятный привкус. Сплюнуть, прополоскать рот, погрузиться в ноты...
Болеть неприятно. Невыносимо. Невыносимо, невозможно, неизлечимо. Она не дает писать, мешает думать, залезает щупальцами в теплое сердце, чтобы обездвижить, обезоружить, обмануть. Антонио пытается обмануть себя, но болезнь тактами стучит в висках, плещется в венах трелями звонкого голоса, и он обреченно ставит себе диагноз. Не произносит вслух ее имени, вдруг останется навсегда, лишь шепчет периодически наедине с собой, в дальней комнате, погребая недуг под тяжелыми потолками.
Он думал, что излечился, всего пару месяцев назад, но она хитро улыбнулась и, проткнув сердце, отказалась уходить. Рецидив. Сумасшествие.
Антонио больше не может, выносить такое - нечеловеческая мука, а болезнь преследует его, находит даже в темных уголках шумного приема, обвивает, ухмыляется; на щеки рвется лихорадочный румянец, губы дрожат в попытке рассмеяться. Хочется крикнуть: «Смотрите! Я немощен, я не в себе! Не правда ли весело будет, если я упаду здесь, скрученный припадком?». Он не кричит, улыбается бескровными губами и уходит. Чтобы шептать сокровенное имя в тишине тесной комнаты.
Антонио знает: он должен служить ей, отдавая себя на растерзание. Она бросает композитору ноты, склонись, подбери! Сдайся, сдайся же, тебе нужна передышка...
Антонио молчит, врачи не допускаются к нему в спальню. Там - царство его болезни.
Антонио не сдастся, никогда.

 

Болезнь - отказ от реальности, помрачение рассудка, муза. Кто говорит, что дар - от Бога? Это она разрешает творить, направляет перо; без нее, кажется, уже невозможно жить. Это сказочно, и придворный композитор ВольфгангМоцарт растворяется в блаженном ожидании звуков, почти физически ощущая нежные касания ее холодных рук. Запомнить, закрыть глаза, погрузиться в ноты...
Болеть приятно. Невыносимо. Странно, жадно, неизлечимо. Она подчиняет волю, запирает разум на замок, и из-под дрожащих пальцев льется музыка. Музыка ночи, музыка света, музыка, музыка, музыка... Кантаты, сонаты, симфонии вгрызаются в позвонки, дробя душу на ничего не стоящие кусочки. Сколько названий, сколько певцов! Вольфганг хочет сказать им всем, шепнув каждому на ухо, кому они обязаны репертуаром, но болезнь не торопится раскрывать карты. Она знает, что ее имя звучит сладко и маняще лишь в просторе жалкого садика близ дома. Сырая осень наполняет ее жизнью, чувством, жаждой. И она приходит. Всегда возвращается.
Вольфганг никогда не думал, что стоит вырвать болезнь с корнем из исколотых огненными припарками членов. Констанция временами прижимает стонущего во сне мужа к себе и, плача, старается удержать недуг. Поздно.
Он боится, что не успеет. Болезнь щедра на ноты, но скупо отсчитывает каждый вдох. Она забирается под одеяло и давит на грудь, заставляет пальцы неметь на очередном приеме. Композитор улыбается: ничего, ведь он всего лишь послушный инструмент в ее объятиях. Но как же хочется закричать: «Посмотри! Я безумен, безумен! У моей музыки твой голос!». Он не кричит, боится спугнуть. Он шепчет какие-то свои молитвы, только бы болезнь не покидала его.
Вольфганг знает: он не может не служить ей, отдаваясь без остатка. Он плутает в вихре образов, обрушиваемых на него болезнью. Когда-нибудь он будет погребен под ними, нужно бороться, бороться...
Вольфганг вздрагивает, когда Констанция умоляет обратиться к врачу. Зачем же? Разве он не знает, что это неотвратимо?
Вольфганг давно уже сдался.

 

 

Болезнь мучает композиторов, забавляясь и прыская в кулак. Она привыкла к мукам и одиночеству. Она терзает и разоряет души. Она всесильна.
Она не понимает: если недуг общий, почему не тешиться им вместе?

@темы: Фанфикшн

---

[Elzei]

Други, поделитесь пжст ссылочкой на J'accuse mon pere в HQ!

@темы: Вопрос

---

Решил рискнуть и показаться в большом сообществе.

[Pointy-eared elvish princeling;]

Вам на суд два, по мнению общественности и по моему скромному, наиболее удачных фика.

Название: Сцена №…. Акт второй.
Автор:  Изоляционизм, детка;
Бета:  гений-гей. (спасибо, человек)
Фендом: дурдом
Пейринг: Фло/Мике
Рейтинг: is absent
Дисклаймер: спасибо, попользовался. Придите, заберите.
От автора: писалось на заказ на стихотворение Веры Полозковой:
«От Кишенева и до Сент-Луиса
Издевается шар земной.
Я ненавижу, когда целуются,
Если целуются не со мной».

Но вышло все с точностью, да наоборот.

***
-Констанс! Ты обещала, что поцелуешь!- протестующе воскликнул Микеле , быстро проходясь по сцене вслед за Клер, которая, умиленно хихикая, спряталась за массовкой.
-Да нет же, стоп, - устало скомандовал Дов, потирая виски. –Моцарт, вот скажи, ты ее любишь? Констанцу свою.
Блондин удивленно моргнул, не совсем понимая, к чему клонит Аттиа.
Но все же как-то невпопад ответил:
-Ну…люблю…
-Тогда почему, черт возьми, ты идешь к ней, как на свидание с эшафотом?!
Микеле невольно вжал голову в плечи, понимая, что, коли Дов срывается – значит он, Микеле, и впрямь косячит.
-Ты сегодня кофе не допил? Или в чем твоя проблема? Шевелись, Мике, мы будем переигрывать снова и снова, пока я не поверю, что тебе в самом деле хочется сейчас схватить ее, прижать к стене и…!!
-Я понял! – невинно улыбнувшись, прервал его Микеле, морально подготавливая себя к повторению сцены.
-…или пока не выдохнется Констанца, - выдохнул продюсер, вновь откидываюсь на спинку зрительского кресла. –Давайте, приступайте уже!
-Констанс! – почти завопил Мик, бросаясь к девушке.
-НЕТ! – в тон с ним завопил Дов. –Моцарт гений, а не маньяк! Не хватай ее за подол, черт бы вас побрал!
-Я же в порыве страсти! – принялся оправдываться музыкант.
-Такие порывы будешь ей за пределами Дворца демонстрировать и хватать…за всякое…. Еще раз!
-Констанс! Поцелуй меня!!
-ТЕКСТ!!
Локонте резко затормозил, согнулся, опираясь руками о колени, и шумно выдохнул.
-Мне нужно…передохнуть…
-А мне дочку в садик нужно устроить, но терплю же!
Флоран, стоявший все это время в стороне, тем временем пристально изучал декорации, полы, зрительный зал и даже свои ботинки. И жалел, что уши точно так же не могут выбирать, что слушать, а что нет. Моцарт, страсть, Констанс. Чертов Локонте… Как будто специально портит сцену, чтобы подольше его помучить. А Мот уже начал задыхаться от раздражения. И плевать, что это игра, ведь он прекрасно видел, как эти двое смотрят друг на друга за пределами сцены. Да еще и вопли Дова подливали масла в огонь. «Схватить, прижать…». Фло заметно передернуло, хмурый взгляд вновь скользнул по залу.
-Констанс! Ты обещала, что поцелуешь! – кажется, уже в тысячный раз послышалось откуда-то со стороны. Рассерженное «Стоп!» вновь прервало игру. Фло глубоко вздохнул и обратил внимание на итальянца.
-Микеле, может довольно думать только о себе? Я домой хочу, я не спал почти сутки! – не выдержав, взбунтовался Мот.
Ямин, до сего момента бормотавший себе под нос какие-то недовольства, солидарно кивнул.
-Фло, у тебя роль, между прочим, менее эмоциональная! А мне….а я….а мне настроиться нужно! Но, черт возьми, как я могу ее «захотеть», если на меня постоянно орут?!

Если бы Мот мог в эту секунду найти подходящие слова, он бы стал кричать еще громче, лишь бы у него это самое «захотеть» вообще перестало ассоциироваться с Клер и ее героиней.
Но француз молчал. За него принялся высказываться Дов, требуя начинать снова и снова.
Флоран принялся по десятому кругу изучать амфитеатр.
Больно. Мучительно.
Ревность.
Обыкновенная. Банальная, холодная, лезвием скользящая по горлу ревность. Нервы, тяжелое, сбитое дыхание, бешено колотящееся сердце и желание до крови вцепиться зубами в собственную губу – все списано на усталость. Всегда списано. Он устает, когда играет с Локонте. Он устает от Локонте. И все в это верят.
Но главное – сам Микеланджело.
Он даже не пытался вспомнить, когда это началось, в какой момент ему вдруг стало невыносимо смотреть, как Микеле, сияя, як белый фосфор, целует девочек при встрече. И вроде по-дружески, но все же… Горько. Эти мысли разрывают изнутри, заставляя сходить с ума. От привычной когда-то сдержанности не осталось и следа. Но к черту… Ничего не изменится. Стиснув зубы, он будет молчать и ждать того дня, когда они выйдут на сцену в последний раз. Микеле как-то обмолвился, что сразу после завершения улетит домой. Ну и пусть катится. Лишь бы никогда больше не видеть, как он смеется, обнимая очередную пассию….

-Флоран!!
Брюнет невольно вздрогнул. Мотнул головой, приходя в себя, отгоняя ненужные мысли, и взглянул на сцену. На него были устремлены, по меньшей мере, 20 пар глаз.
-Фло, позволь тебе сообщить, что мы тоже хотим домой, - ехидно усмехнулся Микеле, складывая руки на груди. Дважды Мота просить не пришлось. Выпрямившись, расправив плечи, Сальери холодным тоном окликнул Моцарта.

А дальше боль, разливающаяся в песне. До хрипа сорванный голос, потому что больше нет сил терпеть. Скупая похвала Дова следом за последней затихшей нотой. Стало ли легче…. Нет. Просто он дал себе возможность продержаться оставшиеся пять минут.

-Ну, а теперь? Ты меня поцелуешь? – уже вошедший в роль Микель играет великолепно, задержек быть не должно. Но…
-Клер! Ну не так! Все не так! – Дов на эмоциях аж замахал руками, вскакивая с кресла. –Ярче! Это должно быть ярче! Ты лишь притворяешься, что делаешь ему одолжение! На самом деле ты хочешь этого! Хочешь, чтобы он тебя…
-Довольно! – выпалил выбегающий на сцену Фло, тщетно пытаясь унять дрожь в руках. Быстрым шагом добирается до недоуменного Микеле, обходя стороной Клер, обхватывает руками его плечи и, склонившись, жадно впивается в губы итальянца.
Он выпал из реальности, и здесь время текло иначе. Он не слышал ничего, лишь чувствовал, что ему не сопротивляются. Не отвечают, но и попыток вырваться не принимают.
В себя он пришел только в тот момент, когда уже оба начали задыхаться.
Вдох-выдох.
Француз осторожно, боясь увидеть отвращение на лице музыканта, взглянул на Локонте. Тот смотрел на него широко распахнутыми глазами. И мелко дрожал. Только так Фло определил, что все еще сжимает блондина в объятиях.
Из зала Мот вылетел, не сказав никому ни слова.


***
Не думать не получалось. Вновь и вновь захватывала паника, хотелось с усилием биться головой о стену, чтоб уж раз и навсегда… Зачем? Что его дернуло?! Он успел двести раз подумать о том, чтобы уйти из труппы, сто раз о том, чтобы улететь из страны…и бесконечное число раз о том, как же было сладко. Вот они какие – материальные мечты, за которые приходится дорого платить.
Сидя в гостиной, бездумно щелкая пультом от телевизора, Мот скуривал одну сигарету за другой. Было откровенно паршиво и в тоже время…легче. Вот он – конец надеждам. Зная, что ничего не светит. Так ведь проще, верно? А боль…она пройдет. И в будущем он никогда не пожалеет о том, что не попытался.
Звонок в дверь. Косой взгляд на часы – почти полночь. Разумеется. Почему бы кому-нибудь не зайти на чашечку чая… Фло не шевельнулся. Выключил телевизор и вытащил из пачки последнюю сигарету.
Звонок повторился. Третий раз. Четвертый. Пятый.
Мот же пообещал себе, что если гость-полуночник не уйдет до того момента, как огонек тлеющей сигареты ни доберется до фильтра, он сжалится.
Но гость оказался слишком уж настырный. Как Мот ни тянул, звонок повторился и после того, как сигарета была затушена о дно пепельницы.
Вздохнув, француз поднялся с дивана и лениво побрел к двери.
Щелкнул замок.
-Что…, - только и вырвалось на выдохе, как только Микеле переступил его порог. «Что ты здесь делаешь? Что ты обо мне думаешь? Чего ты теперь хочешь?» - ни один из возможных вопросов так и не прозвучал.
Микеле потоптался на коврике, возложенном перед дверью, явно пряча взгляд. Затем громко вздохнул и решительно посмотрел на Мота.
-Фло, ты обещал, что поцелуешь…, - тихо пробормотал он.
Француз пораженно уставился на коллегу.
-Ког…
Но закончить ему не дали. Благо, за ним Микеле не пришлось носиться по сцене.


Название: Что тебе снится, Микеле?
Автор:  Изоляционизм, детка;
Бета: нету. Так что смотрите, фик на подопытном не испытан, будьте осторожны.
Фендом: он самый.
Пейринг: Фло/Мике
Рейтинг: NC-17
Дисклаймер: да поиграюсь и отдам!
Предупреждение: автор изменил своему стилю и написал порно, которое писать не умеет. В общем, двести раз подумайте прежде, чем читать.

***

я подумал двести раз

«Trop de bruits…pour trop de nuits qui pensent…» - напевал скорбный природнившийся голос в его голове. Однако же все было не так.
Было тихо. Пожалуй, слишком тихо. И тоскливо. В этом унынии Мот и проводил свой вечер. Сидя на кухне, под открытым окном, размеренно попивая кофе, нарочно на ночь глядя. Потому что и так знал – пей не пей, а уснуть он все равно сегодня не сможет. А причина тому сейчас мирно посапывала в его квартире, в его спальне, на его кровати.
Голос в голове продолжал трагически воспевать розы, неспешно дымилась сигарета в пальцах француза. А завтра светил долгожданный выходной. Пожалуй, если бы не намечался этот небольшой перерыв, Фло вряд ли бы позвал Микеланджело после корпоратива к себе, потому что, видите ли, ближе. А приглашая итальянца в свою скромную обитель, Фло никак не думал, что, протрезвев, он пожалеет об этом.
Локонте, кстати, вырубился почти сразу, не дождавшись, пока ему покажут месторасположение дивана в гостиной. По его скромному мнению, кровать Мота была куда удобнее, а, главное, совсем не востребована хозяином.
Но не сердиться же на него за это и не будить человека в полвторого ночи, в самом-то деле. Фло все же считал себя радушным хозяином.
Время текло до жути медленно, кофеин не давал успокоиться. Француз уже сам себя нервировал, да еще этот голос… Он изредка хмуро улыбался своему отражению в окне, мысленно называл себя глупцом. И даже дважды пытался зайти в спальню. И оба раза его попытки заканчивались прямо перед дверью, которую он не решался открыть. А ведь ему просто хотелось посмотреть. Нет, не на спящего Локонте, чего он в нем не видел. А именно на Локонте, спящего в его кровати.
Тихо вздохнув, Фло затушил сигарету и одним глотком допил кофе. Теперь, видимо, предстояло идти в гостиную, включить ноутбук и страдать ерундой до самого утра. Или предпринять еще одну попытку посмотреть?
Стоя перед запертой дверью своей же спальни, Фло чувствовал себя озабоченным студентом, который собирается подглядывать за соседкой в общежитии. Помотав головой, отгоняя глупые мысли, Мот потянулся к ручке… вздохнул, прикрыв глаза… и бессильно опустил руку. Ну к чему это все… К чему дразнить себя… Ну посмотрит он на него, и что? Ему ведь хочется большего…. Гораздо большего... Невозможного, если уж говорить откровенно.
Влюбился. Отчаянно. С щекочущим чувством в животе и ноющей болью в груди. Он несколько раз вопрошал кого-то, почему именно он? Почему это произошло именно с ним? Ну, были они друзьями, отличными, к слову сказать, друзьями. И надо же было такому случиться, что однажды его рука задержалась на плече итальянца чуть дольше. И не из дружеских чувств вовсе. Просто в тот злополучный вечер Фло понял, как на самом деле ему сложно отпускать своего друга. Просто зная, что ему не светит. Он больше не уворачивался, когда любвеобильный Микеле лез обниматься. Тот же был несказанно этому рад, но обнимать Фло чаще попыток все равно не предпринимал. Видимо, полагал, что Мот делает ему невероятное одолжение, позволяя изредка тискать себя.
Флоран тихо отошел от двери, погасил в коридоре свет и направился в гостиную, подумывая о том, что не плохо бы сварить еще кофе. И тут из спальни послышался шорох. Мот на мгновение остановился, но, решив, что Мике просто ворочается во сне, лишь грустно улыбнулся и прошел в комнату. Тут же не громко включил телевизор, недолго исследуя многочисленные каналы, остановился на каком-то документальном фильме. Просто так, для фона. Взял ноутбук и забрался в кресло. Убедив себя, что эта ночь не для работы, Фло стал исследовать просторы интернета. Мужчина в телевизоре что-то монотонно бубнил про кельтский период, в интернете открывались новые страницы музыкальных салонов, дважды тихо пискнула почта, оповещая о приходе новых сообщений. Через 15 минут Фло понял, что его уже клонит в сон… Но тут до слуха донеслось странное шуршание. А затем чей-то голос, не схожий с тем, которым говорил ведущий. Но, прислушавшись, Фло не различил ни одного слова…. Зато четко слышал чьи-то стоны. Соседи? Да Боже упаси, за стеной живет старушка, а с другой стороны семейная пара с детьми. Вряд ли… Стоны становились все отчетливее. Нахмурившись, Флоран взглянул в сторону телевизора. Казалось, что сигнал перехватывает какой-то порно-канал. Нащупав под боком пульт, француз направил его на телевизор и отключил звук. Внутри резко что-то оборвалось и крупной дрожью устремилось вниз.
Звуки доносились из его спальни.
Как только Фло подошел к двери, у него не осталось никаких сомнений. Стоны принадлежали Микеланджело.
Вот теперь-то ему тем более стало страшно заходить. Аханья и тихие вскрики итальянца сменялись чуть слышным поскуливанием и возобновлялись вновь. По спине Мота пробежала волна мурашек. Дрожащей рукой он осторожно повернул ручку и приоткрыл дверь, тихо заглядывая внутрь.
Если Локонте снился кошмар, то Фло сейчас все бы отдал, лишь бы оказаться в этом кошмаре.
Раскинувшись на кровати и задрав голову, Микеле тяжело сбито дышал, вздрагивал, на его висках блестели капельки пота, ладони сжимались в кулаки. Итальянец непрерывно дрожал, выгибаясь всем телом, с его губ срывались новые и новые стоны.
Флоран не мог пошевелиться, наблюдая за этим зрелищем, периодически облизывая пересохшие губы. Возбуждение накрыло француза с головой, заставляя вздрагивать при каждом вскрике Микеле. Ноги решительно подкашивались, дыхание ускользало. А Локонте, будто нарочно, все сильнее метался по влажной постели.
Фло стоял и убеждал себя, что не посмеет. Ни в коем случае он не прикоснется к нему, как бы Мике всем своим видом не показывал свое желание. Он спал, и Мот четко осознавал это. Мало ли, ему тоже когда-то снились эротические сны. Правда, в нежном подростковом возрасте.
И все же француз возбужденно кусал собственную губу, мучая себя, наблюдая, как Мике в отчаянии сжимает пальцами простыни.
Кто ему снится?
Этот вопрос встал так внезапно, что Фло испугался. Он не хотел этого знать. Он боялся это узнать. На ватных ногах он подошел ближе и чуть склонился над тяжело дышащим блондином.
-Микеле…Мике….проснись…, - зашептал он, пытаясь разбудить итальянца. Стоны в миг прекратились. Спящее тело на мгновение замерло, и грудь вновь стала тяжело вздыматься. Микеланджело дернулся, будто с новой силой, вскинул бедра кому-то навстречу и зацарапал когтями про простыни.
-Флоооо…, - жалобно протянул Локонте, жмурясь во все.
У француза перехватило дыхание. Впрочем, он вовсе позабыл, как следует дышать.
-Фло!! – уже выкрикнул блондин, продолжая метаться по постели. –Ну…пожалуйста… Фло…. Пож…алуйста….
Мот ошарашено смотрел на предмет своей любви и не знал, толи ему кричать от радости, то ли сбежать из спальни и до утра не выходить из гостиной. Сомнений не оставалось… Локонте снился он, Фло… И, похоже, он во сне Микеле вытворял с ним невообразимые вещи… Флоран сглотнул, все мысли мигом растерялись. Мике продолжал стонать.
Он сам не понял, что делает, когда его рука коснулась гладкой щеки итальянца, и тот в момент прильнул к ней, будто только этого и ждал. Сбито выдохнув, Фло присел на край кровати и провел рукой про его шее, вниз, к вырезу рубашки. Затуманенным взглядом Флоран посмотрел на его лицо, убеждаясь, что Мике по-прежнему спит, затем дрожащими пальцами принялся расстегивать пуговицы. Одна, вторая, третья… Мике, словно понимая, что происходит, затих, во сне кусая губы, терпеливо ожидая, пока Фло избавит его от одежды. Сначала француза это насторожило, но когда Микеланджело выгнулся навстречу нечаянному касанию пальцев Фло его груди, Мот передумал останавливаться… Снимать рубашку он не стал, побоявшись разбудить блондина. Склонившись к его груди, Флоран с нежностью прошелся поцелуями по обнаженной коже, спускаясь вниз, вырывая у итальянца новые судорожные вздохи. Пальцы зацепились за пояс чужих джинс. Локонте всхлипнул и дернул бедрами. Расценив это, как согласие, Флоран быстро расправился с пряжкой кожаного ремня и через несколько минут уже отбрасывал джинсы вместе с бельем куда-то на пол, пораженный, что ему удалось не разбудить блондина. Но Локонте спал и ему продолжало сниться нечто невозможно эротическое с участием Флорана Мота.
Француз медленно провел руками по чужим бедрам, спускаясь вниз, на внутреннюю их часть, где кожа оказалась куда нежнее. Микеле закусил губу и позволил развести себе ноги, продолжая тихо постанывать. Флоран торопливо потянулся к прикроватной тумбочке, открыл единственный ящик и на ощупь стал выискивать тюбик с кремом. Насколько он был просвещен в этом деле, за неимением вазелина или иной субстанции, называющей себя смазкой, мог подойти и обычный крем для рук.
Мике тем временем уже весь извелся, сбил всю постель и теперь тихо, хрипло дышал, будто и во сне ему приходится ожидать, пока Фло его подготовит. На введение первого пальца итальянец отреагировал тихим скулежом. Едва сдерживающий себя Флоран даже для спящего Мике старался все делать предельно аккуратно. Перед тем, как добавить второй палец, Мот осторожно навис над блондином, опираясь о локоть одной руки, взглянул на его напряженное лицо, чуть подрагивающие во сне ресницы… склонился, накрывая его губы своими. Локонте почти сразу стал отвечать на поцелуй, вскидывая бедра навстречу пальцам француза.
Резкий вскрик и последующий протяжный стон нарушили минутную тишину в комнате, когда Флоран осторожно вошел в него, тут же обхватывая рукой чужую плоть.
-Флоо…ох…, - едва слышно прошептал Микеле, и слабо, будто неуверенно, подался бедрами вперед. Фло двинулся навстречу, медленно, осторожно, пока стоны блондина не возобновились и он сам не начал устанавливать темп.
Быстрее.
Резче.
Фло сильнее сжимает руку, скользя по его плоти, стискивает зубы, боясь издать хоть малейший звук. Хриплое дыхание француза теряется на фоне криков Микеле, ритм сбивается, и уже не понятно, кто стал тому причиной.
Лишь краем сознания Фло уловил, что стало тише, что итальянец перестал кричать. Не останавливаясь, он поднял взгляд и вздрогнул. Глаза Мике были приоткрыты. Они устало смотрели куда-то сквозь Мота и вскоре вновь закрылись, зажмурились. Блондин выгнулся, срывая голос, задрожал всем телом, хватаясь за плечи француза, и спустя несколько секунд обмяк на кровати. Флоран догнал его почти тут же, настигая собственного пика наслаждения…
***
-Микеле?...
Прошло минут пять, прежде чем Фло успел восстановить дыхание, собраться с мыслями и рискнуть заговорить.
-Мм? – протянул итальянец, даже не поворачиваясь к нему, продолжая смотреть куда-то в потолок.
Флоран не знал, как продолжить, не знал, что в такой ситуации можно сказать.
-Прости меня? – сделал жалкую попытку француз.
Микеле фыркнул и передернул плечами.
-Да не за что мне тебя прощать… Даже наоборот, наверное… Спасибо за прекрасную ночь и все такое…
Говорил он все это настолько равнодушно, что у Фло защемило сердце.
-Я виноват, Мике…, - повернувшись на бок, Фло коснулся рукой плеча итальянца. –Я не сдержался… Я… Тебе что-то снилось… Ты стонал на всю квартиру и я…
-И поэтому меня нужно было трахнуть? Чтоб я замолчал? – Микеланджело издевательски усмехнулся, бросая безразличный взгляд на Флорана.
-…ты…, - Фло так тянуло рассказать блондину, что тот выкрикивал его имя. Но что-то заставило его смолчать.
-Ладно, - устало выдохнул Локонте. –Что было, то было. Мы ведь оба получили удовольствие, верно? – и в знак примирения лениво улыбнулся.
-Да…конечно…, - без энтузиазма ответил Фло.
Мике заворочался рядом, поудобнее устраиваясь на подушке. Наконец, повернувшись лицом к Флорану, снова улыбнулся и прикрыл глаза. Фло же понял, что, как раньше заснуть не мог, так и сейчас не сможет.
-Кстати.., - уже заспанным голосом пробормотал Мике. –Фло…скажи, а вот мы с тобой..кто такие?
Флоран нахмурился, озадаченно взглянув на Локонте.
Блондин лениво открыл глаза.
-Ну, кто мы с тобой? Чем занимаемся по жизни?
-Ээ…музыканты? – предположил ничего не понимающий Мот.
-Ну да.., - согласился итальянец. –А еще?
-Ну….а кто еще?
Микеле цокнул языком и приподнялся на локте, заглядывая брюнету в глаза.
-Актеры мы, мой дорогой Флоран, актеры…
Фло еще сильнее нахмурился, пытаясь сообразить, к чему сейчас этот разговор. И тут его брови стремительно поползли верх, а в глазах шок смешался с поражением.
-Так ты…не спал?!!
Микеле тихо засмеялся и с головой накрылся одеялом.

В ту ночь спать не пришлось не только Моту…

@темы: Фанфикшн

---

что-то вроде этого*

[Elzei]

@темы: Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, немного фигни

---

[Little_Swallow]

Как мало нужно человеку для счастья,
Автор: Mary Celeste
Бета:  assia.
Пейринг: Флоран Мот/Микеланджело Локонте
Жанр: романс, AU
Размер: мини
Рейтинг: NC-17
Дисклеймер: мне никто не принадлежит, а эту идею они мне подкинули сами
Примечания: AU здесь самое настоящее
(если не помните, откуда я это взяла, посмотрите интервью Tête-à-tête с обоими исполнителями), возможен ООС

Этот промозглый осенний день ничуть не отличался от череды предыдущих – серое небо, мелкие капельки дождя, покрывавшие влагой лицо и руки, ветер, сбивавший огонёк зажигалки... Флоран Мот, бухгалтер в успешной французской дизайнерской фирме, в которой он работал последние полгода, застегнул пиджак на все пуговицы и проскользнул в здание центрального офиса. Часы показывали уже полдень, но накануне директор объявил о своём внеплановом "отпуске", и сотрудники позволили себе хоть раз прийти не вовремя. Мужчина махнул коллеге, улыбнулся новенькой секретарше, проводил её коротким взглядом, прошёл на своё рабочее место и включил компьютер, первым делом открывая... Нет, вовсе не нужные для работы файлы, а интернет-магазин музыкальных инструментов, в очередной раз проверяя, есть ли та самая, идеальная по его мнению гитара в наличии или можно, наконец, бросить эту затею и проводить время по-человечески, а не пялясь в монитор на описание.
- Вам тут что, заняться больше нечем? – язвительно проговорил кто-то из-за спины, и француз дёрнулся, рывком поднимаясь на ноги и оборачиваясь – его стол находился ближе всех к двери, и из прохода всё было видно. Перед ним стоял молодой человек, возможно, одного с ним возраста или чуть старше, какой-то совершенно нетипичной для француза внешности, к тому же, выдавший единственную фразу с жутким акцентом. «Испанец? Итальянец?» - подумал Фло, пробегая взглядом по чертам лица незнакомца, его тёмным глазам и волосам.
- А какое вам, собственно, дело? – как можно более вежливо спросил Мот, нащупывая кнопочку на мониторе и выключая его. – Вы кого-то ждёте?
- Вообще-то, я уже час пытаюсь дождаться вашего директора, шатаюсь по коридорам, и если он где-то точно так же рассматривает сайты не пойми с чем, а может, и вполне известного содержания, или просто занят, то кто-нибудь мог хотя бы сказать мне об этом, - раздражённо сказал незнакомец.
- Но... Директора сегодня нет на месте. И завтра его не будет... – осторожно ответил Флоран, прикидывая, кто мог допустить такую оплошность и оставить беднягу в неведении.
- Тогда какого дьявола мне никто не сообщил, а напротив, я от нескольких человек услышал, «Конечно, подождите, он скоро придёт»?!
«Точно итальянец...» - подумал Фло, инстинктивно делая шажок назад и утыкаясь в спинку стула. Любой идиот знает, что с итальянцами шутки плохо, а с итальянцами в гневе так тем более.
- Лично меня вы не спрашивали... – тихо проговорил француз.
- Да идите вы к чёрту! – вспылил мужчина и вышел из комнаты, направляясь по коридору к выходу.
- Приходите в понедельник! – крикнул Мот ему вслед и уселся за своё рабочее место, открывая, наконец, рабочие таблицы.

В понедельник Микеланджело Локонте, художник, скульптор и дизайнер интерьеров, вышел из кабинета директора фирмы, прошептал про себя парочку итальянских ругательств и повернул было в коридор, ведущий на улицу, подальше от этого чёртового здания, но что-то его задержало. Нахмурившись, а потом немного хитро улыбнувшись, он вышел к бухгалтерии и наткнулся на закрытую дверь. «Парень учится на своих ошибках...» - рассмеялся он и постучал. В комнате что-то рухнуло, послышался негромкий голос, и спустя несколько секунд дверь открылась, предоставляя взору итальянца всё того же молодого человека, немного растрёпанного, с горящими глазами и ярко выраженным удивлением на лице.
- Сегодня директор у себя, я был у него только час назад, и если он куда-то вышел... – немного испуганно протараторил тот, и Микеле не смог сдержать смеха.
- Вообще-то, я хотел перед вами извиниться за грубость. Сами понимаете, никто не любит ждать, тем более, когда ждать, собственно, некого.
- Ничего страшного, прошу прощения, что вас так дезинформировали, - улыбнулся Фло в ответ.
- Можно мне как-нибудь искупить свою вину? Пригласить вас вечером выпить или что-то вроде того? – с улыбкой продолжил Локонте.
- Вы назначаете мне свидание? – вспыхнул Флоран, подняв бровь, и запоздало осознал, что если новый знакомый задумает ему врезать ввиду своей вспыльчивости, то из комнаты даже и выбежать-то некуда...
- Тьфу, чёртовы французы! У вас что, недотрах или одна романтика на уме круглые сутки? – прошипел Микеле, складывая руки на груди и окидывая Фло взглядом. «А вообще-то, неплохое бы вышло свидание».
«Если бы такой мужчина предложил мне пойти с ним на свидание, я плюнул бы на двадцать шесть лет относительно стандартной жизни и согласился», - вдруг мелькнуло в голове Флорана.
- Что у меня на уме, а также в моём мониторе, - Микеланджело хмыкнул в ответ на ремарку, – вас не касается. А если вы собираетесь просто угощать меня ужином или выпивкой, я ничего не имею против.
- По рукам. Встретимся вечером, часов в девять, в баре на соседней улице, - ответил итальянец и вышел из бухгалтерии, оставляя Фло в одиночестве – как ему только везло без свидетелей общаться с этим субъектом уже второй раз? «Окружающие бы меня не поняли».

- Мне пиво и...
- Господи, да мы что с вами, подростки, в конце концов? Нет, вы так точно похожи, но не до такой же степени! Два бренди, пожалуйста - проговорил Микеле, после с интересом смотря на своего собеседника, который буравил его ненавидящим взглядом. – Да ну что вы, право слово? Кстати, как вас зовут?
- Флоран Мот, - ответил тот, доставая из кармана куртки пачку сигарет и зажигалку, чтобы как-то справляться с собственным темпераментом – итальянец порой начинал бесить его просто неимоверно, но почему-то не настолько, чтобы высказать ему всё в лицо.
- Микеланджело Локонте. Очень приятно, - тот дружелюбно улыбнулся и протянул руку, которую Фло пожал после секундной заминки.
Они говорили обо всём и всё пили, пили, пили... О том, как недавно Микеланджело отправил в несколько фирм своё резюме и теперь ездил на собеседования по Парижу, как Фло ненавидел сидеть в душном кабинете и копаться в дурацких бумажках, вежливо всем улыбаться и отвечать на вопросы о вещах, в которых ничего не смыслил. О том, как Локонте снимал комнату, а Флоран уже несколько лет жил в своей квартире, постоянно воюя с шумными соседями сверху и многочисленными кошками у соседки снизу. И о том, что Микеле, вообще-то, с удовольствием бы сидел на берегу моря и рисовал чаек, а Мот играл бы в какой-нибудь группе на гитаре и колесил по миру.
- Очень приятно было с тобой пообщаться. Спасибо, – тепло улыбнулся Фло, напоследок протягивая человеку, который за пару часов узнал его лучше, чем некоторые «лучшие друзья», руку.
- И тебе спасибо. Нам в одну сторону, а вооон там, в конце улицы, разойдёмся, - ответил Микеле, шагая вперёд. Недавно закончился ливень, оставив после себя лужи на дорогах и тёмные-тёмные тучи низко над головой, и, когда мимо проезжала машина, Локонте толкнул француза в подворотню, чтобы им не досталась щедрая порция брызг.
- Извини, - быстро сказал итальянец, тут же протягивая руку, чтобы Флоран не споткнулся, и притянул его к себе, вдруг замирая и смотря ему в глаза. Он так и не понял, кто сделал первый шаг навстречу, но в какой-то момент они оказались друг к другу совсем близко, прикасаясь губами к губам, еле слышно выдыхая, смешивая в поцелуе терпкие запахи алкоголя и сигарет. На небе громыхнуло, и город накрыла стена дождя, мигом окатывая их с ног до головы.
- Тебе идти далеко... Может, пойдём ко мне? – прошептал Микеле, убирая с лица француза выбившуюся прядку волос.
- Мне кажется, этот дождь – плохой знак, - улыбнулся тот. – Так что я, пожалуй, откажусь.

- Какого чёрта, Микеланджело?! Какое на хрен невежливое обращение с персоналом и сотрудниками, что за ересь?! – кричал Флоран в трубку, выйдя из здания фирмы и остановившись посреди улицы.
- Ты что, с ума сошёл? Может, не стоило тебе столько пить – рассудок помутился? – устало прозвучал голос на том конце провода, и француз похолодел, вмиг осознавая, в какое идиотское положение он себя поставил – лучше не придумаешь.
- Меня... С работы уволили, - прошептал он, мечтая провалиться сквозь землю.
- И ты решил, что я с утра пораньше явился к тебе на фирму и наговорил про тебя всего подряд директору за то, что ты вчера отказался со мной переспать? Фло, мне кажется, ты наврал с возрастом – тебе не семнадцать, часом? – раздражённо проговорил тот.
- Прости меня... – еле слышно ответил Мот, вешая трубку и готовясь уже разбирать телефон, чтобы вытащить из него сим-карту и выкинуть её в ближайшую лужу.
Локонте ответил ему смкой буквально через пару минут.
«Если ты не собираешься в порыве ненависти к самому себе прыгать с моста, можешь показать мне город, в конце концов, побывать в Париже и не посмотреть на достопримечательности – это не лучший опыт моей жизни. Зайди за мной через час, адрес пришлю в следующем сообщении».
«Что мне терять в конечном счёте?..» - подумал Фло, с какой-то странно довольно улыбкой смотря на экран мобильника и медленным шагом направляясь в сторону нужной улицы.

Подойдя к дому, француз перезвонил Микеле ещё раз – он пришёл немного раньше, и подниматься наверх без предупреждения было бы, как минимум, невежливо.
- Я живу у вас всего неделю, и если вы не можете отличить шум в соседней квартире от соседней комнаты, это ваши проблемы и не повод меня выселять! – выкрикнул Локонте куда-то в сторону, после, наконец, смотря на мобильник, осознавая, что по ошибке уже нажал «принять вызов» - Да?!
- Прости, я внизу, и... Если я не вовремя...
- Сейчас выйду! – рявкнул итальянец и кинулся собирать свои вещи.
- Что это за страна, в конце концов... – шипел он, выходя из дома, и остановился перед ничего не понимающим и вконец сконфуженным французом. – Привет. Слушай, я поживу у тебя пару дней, можно?
Фло нетвёрдо кивнул, тут же получая в руки одну из сумок с вещами Микеле.
Город они всё-таки посмотрели – побродили по осенней набережной, ёжась от прохладного и влажного ветра, поднялись на Эйфелеву башню и посидели в нескольких кафе – забегали туда греться. Пару раз умудрились покрыть друг друга отборным французско-итальянским матом, замолкая на несколько минут и начиная разговор снова. Вечером готовить обоим было лень, и они заказали пиццу, пили за начало прекрасно новой жизни и... Целовались, без остановки. Спать они отправились в разные комнаты, просто пожелав друг другу спокойной ночи и разойдясь, кто в спальню, кто в гостиную, как-то даже и не думая о другом развитии событий. «Мы знакомы всего два дня», - мелькало в голове обоих несмотря на то, что поцелуи казались невыносимо обжигающими.

Флоран проснулся рано утром, потянулся и вдруг подскочил на месте от неожиданности.
«И когда ты успел сюда перебраться, а? - подумал он, покачивая головой и смотря на итальянца, свернувшегося рядом. – Небось скажешь, что у меня жутко неудобный диван, холодно, и вообще...»
Накрыв того одеялом, француз поднялся с постели, оделся, сел за стол и включил компьютер, как всегда открывая ту самую страничку. «Есть в наличии... Чего я жду, а? А может, просто выбрать другую? Ну они же все похожи, дело в музыканте, а не в инструменте... Есть и дешевле, а эта... Ну чем она мне так нравится?..» - думал Флоран, тяжело вздыхая и как-то разом осознавая, что пока он не найдёт работу, ни о каких тратах вроде этой...
- Да закажи ты её уже наконец, надо же решаться в этой жизни хоть на какие-нибудь смелые поступки... Ты играть-то умеешь? – промурлыкал Микеланджело позади, скинул одеяло и посмотрел в монитор через плечо француза. Фло вздрогнул и машинально закрыл браузер.
- Может, ты перестанешь лезть не в свои дела? Да, умею, – резко ответил он.
- Может, мне вообще уйти? – парировал Микеле, невозмутимо поднимаясь на ноги.
- На улицу? Долго ты там проживёшь.
- Да? – с улыбкой спросил Локонте и вышел из комнаты, дошёл до гостиной и начал закидывать разбросанные вещи в сумку. «У него что, травма детства? Родители запретили играть на сцене, и он всё ещё боится бросить всё и на следующее Рождество сказать троюродной тётушке, что он вовсе не сотрудник преуспевающей фирмы, а какой-то там музыкант?»
- Мике, стой! – Фло подбежал к нему, схватил за руку и испуганно посмотрел на Микеланджело. Сколько ещё раз ему захочется исчезнуть с лица земли за то, что он умудряется говорить этому итальянцу? – Я не имел это в виду, оставайся, сколько хочешь, эй...
- Да не трогай ты меня! – Микеле вырвался и зло посмотрел на француза, тут же отворачиваясь.
- Тише, тише, тшшш...
Фло притянул его к себе, накрывая его губы мягким поцелуем, на миг углубляя его и чувствуя, что Микеле, упирающийся руками ему в грудь, понемногу расслабляется, отвечает, переводит ладони ему на поясницу, прижимается крепче... Не выдержав, Мот оторвался от него и стянул с итальянца футболку, неуверенно провёл кончиками пальцев по его груди, скользнул ниже, к животу, ещё чуть ниже...
- У тебя хоть раз было... Что-то похожее? – прошептал Микеланджело, еле заметно подаваясь навстречу.
- Нет, - покачал головой француз. – А у тебя?..
Тот не ответил, только глубоко целуя Фло, срывая с его губ тихий стон и поглаживая кончиками пальцев его бока, ягодицы, вдруг крепко прижимаясь бёдрами к его бёдрам, судорожно выдыхая.
Не помня как, они оказались в спальне, не отпуская друг друга от себя ни на секунду, крепко цепляясь пальцами за руки и плечи, царапая, оставляя на обнажённой коже поцелуи и укусы, словно боялись очнуться, разбудить здравый смысл или мораль.
- Не бойся... Только не бойся, - шептал Микеланджело, притягивая Флорана на кровать, ближе к себе, и вкладывая ему в руки подобранный по дороге крем. Тот сглотнул и взял немного на ладонь, развёл ноги итальянца и смазал прохладными пальцами кольцо мышц, проникая немного внутрь, растягивая, и замер, не в силах собраться. «Там же... Безумно туго...» - подумал он, жмурясь и наклоняясь к губам Микеле, целуя его и всхлипывая, когда тот коснулся руками его члена, тут же убирая руки и обнимая, надавливая на его поясницу.
- Давай же, ну... – простонал Микеле, прогибаясь навстречу и пропуская того в себя, задыхаясь от резкой боли и тут же находя губами губы француза, сцеловывая с них вскрик. Это было восхитительно, как прыгать со скалы в пропасть, зная, что за спиной парашют, как гореть заживо, осознавая, что вот-вот проснёшься, что именно сейчас всё наконец-то правильно...
- Господи, Мик... – выдохнул Фло, утыкаясь лбом в плечо итальянца, когда тот, касаясь то спины Мота, то его груди, вдавливая кончики ногтей в разгорячённую кожу, а потом неожиданно убирая их ниже, вдруг скользнул пальцами внутрь, заставляя француза застонать и резко двинуться вглубь. Флоран как будто задохнулся чистой эмоцией, делая ещё несколько движений и, наконец, не выдержав, взорвался в оргазме, как сквозь туман слыша шёпот, какой-то бесконечный набор слов на итальянском языке...
Более-менее придя в себя, француз перевернулся на живот и посмотрел Мике в глаза.
- Ты так и не ответил, было ли у тебя что-то вроде этого раньше и что ты делал в моей постели утром, - тихонько проговорил он.
- Ничего у меня до тебя не было, Фло. А про второе ты не спрашивал. У тебя диван жёсткий. Давай купим новый? – невозмутимо ответил он, поднимаясь с постели, и, подмигнув Флорану, ушёл в душ, вызвав на лице француза неожиданно счастливую улыбку – так мало нужно человеку для счастья? Всего лишь тёплое ощущение «нужности» в груди и какое-то осознание того, что завтрашний день, а заодно и послезавтрашний, и дальше, уже не кажутся такими однообразными? Хотя разве это «мало»?

- Фло, то, что я уезжаю, не означает, что я бросаю тебя, ясно?
Голос Микеланджело звучал ровно и серьёзно, а взгляд его тёмных глаз не сходил с лица француза.
- Три месяца – это немного только для кого-то, но для меня это – достаточно, чтобы заявить тебе – я вообще не собираюсь тебя бросать, и не позволю сделать тебе то же самое по телефону или смской, ты меня понял?
Фло неуверенно улыбнулся и кивнул, вдруг опуская руку Локонте на спину и целуя его в губы, не давая закончить.
- Тьфу... Фло, пусти! – рассмеялся он, прикусывая Моту губы. – Пиши мне, ладно? И я вернусь скоро.
- Обещаю, - тепло ответил француз и отпустил Микеле.

Так прошло несколько месяцев до весны, когда всё начало расцветать, небо уже не казалось таким непроглядно серым (а может, и тогда только казалось?), часы на новой работе были скрашены иногда приходящим сообщениями от любимого... Да, любимого итальянца, и вообще, жизнь казалась всё такой же, как раньше, только очень, очень яркой.

«Сб 6-28 PM
Не поверишь, но некоторое время назад я всё-таки решился её заказать, естественно, в интернет-магазине её уже не было, зато сегодня мне её доставили!»

«Вс 1-02 AM
Сыграешь? Я как раз приеду на выходные »

@темы: Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, Фанфикшн

---

Maeva Meline Axe Sud

[Glinda]

Большое сорокаминутное интервью с Маэвой о сольной карьере и кусочек A genoux

Что там точно говорят - я пока сама еще не знаю, не могу послушать ))

Но если вкратце, то "говорит, что она даже еще не пробовала звонить по продюсерам, хочет сначала материал написать, а потом думать что с ним делать, но сказала, что ей уже предлагали какой-то серьезный контракт, который ее заинтересовал, так что пишет музыку и все будет ) а ближе к концу зимы у нее будет несколько концертов, ну и вот скоро-скоро будет клип как благодарность фанатам =)" (с) bad_Pyro

@темы: Maeva Meline, Новости

---

[Little_Swallow]

Сесиль,
Автор: Mary Celeste
Бета: .Mikel., assia.
Пейринг: Фло/Микеле
Рейтинг: G
Дисклеймер: ребятки не мои, а кусочек идеи мне подарили ещё раз спасибо!
Примечания: не ругайтесь, я просто не смогла удержаться..)

За окном такси проносятся городские пейзажи: деревья парков, вывески магазинов, кафе, машины, машины, машины... Непривычная, по сравнению с солнечной Италией, серость, которая не угнетает, а только успокаивает, и каждый звук в ней приобретает какой-то убаюкивающий оттенок.
Микеланджело смотрит на всё это невидящим взглядом, клюёт носом, почти проваливаясь в сон. «Ничего, ещё около получаса, а там тёплый чай, Фло... И в кровать, наконец... Такое ощущение, что я не спал по меньшей мере неделю...»
Жужжание, негромкая мелодия... Локонте достаёт из кармана телефон и подносит его к уху.
- Да, Фло?
- Привет! Ты скоро? – радостный голос француза заставляет Мике улыбнуться.
- Мы же только-только говорили... – тихонько мурлыкает он. - Да, скоро, а что?..
- Мне нужно тебя кое с кем познакомить, - хитро объявляет Флоран, и итальянец хмурится, настораживаясь.
- С кем это? – с подозрением спрашивает он.
- Её зовут Сесиль, - гордо заявляет Мот в ответ, и Мике изумлённо выдыхает, мысли в голове устраивают чехарду, а желание спать и вовсе пропадает.
- Ну, рассказывай, что это за Сесиль... – бормочет Микеланджело. «И чем она настолько лучше меня, что телефон сейчас взорвётся от восторга в твоём голосе – вовсе не от моего прибытия, похоже. Съездил домой на недельку, называется...»
- О, она замечательная!
Мике передёргивает. «Надо бороться с желаниями высказать всё, что думаю, и попросить водителя развернуться – не маленькие же, в конце концов...»
- Слушай, Фло, давай ты мне про неё дома расскажешь, ладно? А то я совсем плохо тебя слышу, - угрюмо отвечает итальянец и кладёт трубку.

Мот с улыбкой качает головой и бросает мобильник на кровать.
- Ревнивый... - бормочет Флоран и смеётся, как-то по-особенному счастливо, как не получалось смеяться с самого момента отъезда Микеле. Уходит на балкон и всё курит, курит, высматривая в прохожих свою «перелётную птицу», которой всё не сидится на месте этой осенью. «Не удивлюсь, если через пару недель ему захочется вернуться – только, как он сказал не далее как позавчера, со мной» - улыбается он и закрывает окно – ветер с каждым днём становится всё холоднее... «А может, дело вовсе и не в ветре. В конце концов, у него всегда тёплые руки».
Дверь открывается ровно через полчаса, и француз уже в коридоре притягивает Микеланджело к себе, целует так, чтобы всё внутри перевернулось и тот и думать не смел подозревать его в чём-то.
- И где твоя... Сесиль? – Микеле наконец отстраняется и немного затуманенно смотрит любимому в глаза, слабо улыбаясь. – Нет, не говори мне, что ты завёл кошку...
- Лучше! – довольно восклицает тот и тащит Локонте за собой в спальню, у входа закрывает ему глаза ладонями и толкает в комнату, останавливаясь позади.
Итальянец замирает в проходе и изумлённо смотрит на кресло, беспомощно опуская руки.
- Фло, она... Розовая, - изрекает он.
- А звук у неё какой, ты бы слышал! – француз закатывает глаза, и Мике осторожно косится на него, обнимает за талию и зарекается так надолго оставлять Фло в одиночестве.

- Сесиль, чёрт возьми...
Микеле встаёт рано утром, коротко целует Флорана в губы, так, чтобы не разбудить, достаёт кисти и краску, бережно снимает гитару со своего любимого кресла и несёт её в гостиную, кладёт на пол и склоняется над ней. Набрасывает что-то на листке бумаги и разводит солнечно-золотую краску.
- Ладно, всяко лучше, чем Тейлор... – шепчет он, делая первый мазок. – Представляю, какая это будет истерика... Ничего ты не понимаешь в живописи, Флофло...

@темы: Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, Фанфикшн

---

[Little_Swallow]

Есть предложение.
На дайри есть сообщество "Моцарт. Обзоры", как думаете, может есть смысл делать перепосты оттуда сюда? Наверное, было бы интересно, если бы в основном сообществе по Моцартам были бы новости от непосредственно участников фандома.

@темы: Вопрос, Повод для дискуссии

---

[Little_Swallow]

Au parc*,
Автор: Mary Celeste
Пейринг: Флоран/Микеле
Рейтинг: PG
Дисклеймер: ребята принадлежат сами себе, а название - Les chansons d'amour.
Примечания: * В парке.

Осень... Запах сырости и яблок, шелест листвы под ногами, золотые, жёлтые, бордовые деревья на фоне грязновато-серого неба. Кажется, после жаркого, душного и липкого, бесконечного лета эта осень – как глоток свежего воздуха. Солнце в эти деньки редко выходит из-за туч, и кошмары Флорану снятся всё реже. «Грех называть кошмарами сны о всё ещё, а точнее навсегда любимом человеке... Но как иначе, когда каждое утро пытаешься не просыпаться, а потом... А потом уже весь день превращается в ад».
Тем не менее, с каждым днём этой новой осени становится всё легче. И, откладывая все дела, мсье Мот частенько выходит в парк – полюбоваться на угасающую природу, пошуршать листьями под больше и больше обнажающимися деревьями... Забывать и вспоминать одновременно, приходить в себя и улыбаться.
Так и сегодня – перекинутый через плечо длинный тёмный шарф, чёрное пальто и небрежно зажатая между указательным и средним пальцами сигарета. Фло медленно идёт по аллее, из наушников доносится его любимая музыка... Его любимый голос. А перед глазами, как и на душе, наконец-то ярко, пёстро... Вокруг почти никого нет, и можно тихонько подпевать на незнакомом языке, не понимая смысла, но зная текст наизусть – просто так, для себя.
Хотя нет, где-то вдалеке появляется ещё одно тёмное пятнышко, и Мот опускает глаза – так легче не замечать других людей, просто делаешь шаг, второй, третий... А потом незнакомец оказывается уже за спиной. Француз из интереса считает про себя секунды, но ничего не меняется. «Свернул он, что ли...» - думает Флоран и поднимает глаза, чтобы в тот же миг замереть. Сердце глухо стучит в груди и на мгновение останавливается, но и этой доли секунды достаточно, чтобы начать задыхаться. «Всё хорошо, хорошо, хорошо...» - повторяет он себе и улыбается – но вовсе не так гордо, как хотелось бы, не говоря всем своим видом, «Смотри, я живу!»... А наоборот: «Не обращай внимания, что я улыбаюсь... Ты же всегда чувствовал, когда что-то не так. Всё не так: мне тебя не хватает».
- Привет, Мике, - еле слышно говорит Фло.
- Привет... – отвечает тот и улыбается в ответ. Как-то тоже совсем по-другому, не по-настоящему, как будто забыл, наконец, роль Моцарта и теперь играет принца датского.
- Спешишь?
Итальянец качает головой, и дальше они идут уже вместе, не смотря друг на друга, не говоря друг другу ни слова – каждый в своих мыслях.
Они сами не замечают, как небо затягивает тёмная туча, и начинается ливень.
- Чёрт, ну что же... У тебя нет зонта, да? – отчаянно спрашивает Микеланджело, наконец, смотря Моту в глаза. Тот словно виновато опускает голову.
- Нет...
- Ненавижу осень.
И, кажется, есть множество перспектив – сорваться и бежать, в ближайший магазин, под козырьки домов, да хотя бы под деревья! Но они стоят на месте, не решаясь сделать хоть шаг в сторону. Фло поднимает глаза вверх и жмурится, когда на лицо падает сразу несколько крупных капель.
- Помнишь... – почему-то шепчет Флоран. – Помнишь, что мы делали раньше, когда вот так вот, откуда ни возьмись, лил дождь?
У него слегка трясутся кончики пальцев, но сердце говорит: «Тебе нечего терять. Ведь вероятность, что ты встретишь его снова, совсем невелика – город только кажется небольшим!»
- Наверное, я истерил, что испорчу причёску, ругал тебя за то, что ты никогда не носишь зонт и отравлял тебе настроение? – усмехается Микеланджело, волнуясь ничуть не меньше.
- Нет... Совсем нет.
Фло делает шаг вперёд и мягко целует итальянца в губы, намереваясь тут же отойти в сторону, но сразу же чувствует на своих плечах руки любимого... Которому именно в этот момент кажется невозможно глупым ненавидеть эту осень.

@темы: Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, Фанфикшн

---

[Margaret.Yuki]

Я немного помучила игру симс 3 и онлайн-редактор на подобии фотошопа, и получилась вот такая сестричка Вебер)

@темы: Фанарт

---

[always the sickest kid]

@темы: Обои, аватарки

---

[а шапочка-то серая]

Название: Спи, мой ангел

Автор: ~Red Riding Hood~

Пейринг: Клэр/Маэва (POV Клэр)

да, это бред)

Мне страшно признаваться, но я скучаю…

Мы так рано оказались в разных мирах, что я до сих пор в это не верю. Ты белым голубем упорхнула в заоблачную даль уже прошедшего спектакля и грядущего альбома. А я осталась в широком круге знакомых и новых кинопредложений. Я никогда тебе не говорила, как люблю тебя? Наверное, нет. А ты повторяла эти слова с каждым вздохом, с каждым стоном, срывавшимся с нежных губ.
Ты сентиментальна. Странно, но я тоже… Но я никогда не плакала при тебе, ведь ты ценила меня за силу и взбалмошность, с которой мог бы поспорить только Микеле. Мы были с ним идеальной парой: веселые, улыбчивые, доверчиво-наивные в своей жизнерадостности. Муж и жена. Но я никогда не рассказывала мужу о прекрасных глазах его сестры, ведь про их волшебный свет знала вся труппа. И я боялась. Боялась, что ты испугаешься своего непреодолимого влияния.
Глупо, как же глупо сейчас думать об этом! Ведь ты счастлива. Скажи мне, счастлива?! Да, я вижу мягкую улыбку в уголках твоих губ. Спи, мой ангел, завтра начнется новая жизнь.
Помнишь, как мы гуляли по набережной? Ты была пьяна от долгого общения с мальчиками в компании нескольких бутылок виски и смешно поворачивалась ко мне каждый раз, когда видела что-то интересное, а я мягко подхватывала тебя, когда от восхищения ты не могла удержаться на ногах. Я чувствовала запах цветочного шампуня и глупо улыбалась, но ты не обращала внимания. И сейчас твои пушистые волосы пахнут так же, заставляя перенестись в ту дурманящую осень и испытать сковывающую страсть… Вновь. Ты помнишь, как я целовала тебя, прижав к кованым перилам? Ты не могла ничего дать мне в этот вечер, кроме рассеянного смеха и вялых движений пальцев, путающихся в складках твоего шарфа. Потом ты удивлялась, заметив пропажу так любимого тобою цветного куска шелка. Конечно, ведь ты не видела, как я сорвала его с шеи и бросила в воду, и ветер подхватил его, унося куда-то за пределы нашего мира. Ты что-то лепетала, а я целовала мочку твоего маленького ушка, вдавив тебя в стальное ограждение телом. Мне не хватало рук, чтобы обнимать и гладить твое лицо, волосы, шею и удерживать тебя от падения. В тот вечер все закончилось, так и не успев начаться. А наутро мы обо всем забыли. Ты твердо знала, что я довела тебя до дома и помогла добраться до постели. И совсем неважен был тот несостоявшийся путь по ночной безлюдной набережной.
Я была рада недолгой болезни за месяц до моего ухода. Она заставила тебя робко постучать в дверь этой квартиры, и я мгновенно забыла о температуре и вопреки (а может, вследствие) ей была необычайно неосторожна. Ты хлопотала на кухне, заваривала чай, кипятила молоко, а я лежала в спальне, по твоей настойчивой просьбе, и мечтала, что сейчас ты бросишь к черту кухонную утварь и подаришь мне чудодейственную прохладу твоих губ. Я почти уверила себя в этом, как ты, все еще неуверенно и излишне скромно, вошла с подносом. Кажется, я застонала от бессилья и глупого разочарования. А ты приняла этот звук за выражение безмерного страдания. И как я ни объясняла, ты настояла на двойной порции чая и теплом пледе. А я была благодарна уже за то, что тонкие нежные пальчики касались моего лба, чтобы обнаружить жар, и ты с чрезвычайно довольным видом заворачивала меня в плед. Да, ты была похожа на отличницу, в очередной раз блестяще ответившую урок. Но мне невмоготу было слушать тихое воркование в темной спальне, ведь я хотела наполнить ее криками наслаждения.
Твой голос срывался, когда, рыдая, ты просила меня не уходить из спектакля. Мои объяснения, казалось, не долетали до тебя, путаясь в растрепанных от беспричинной истерики волосах. Я встряхивала тебя за плечи, гладила по голове, но ответом мне были глухие рыдания в подушку. А я была неимоверно глупа, чтобы не разглядеть то, что ты показывала мне своими слезами на покрасневших щеках. Я не понимала тебя, но отмахнуться от себя была не в силах. Я не думала… Я вообще ни о чем не думала, когда ноющее сердце толкнуло меня к тебе, когда я ощутила на твоих губах вкус соли, когда они приоткрылись мне навстречу. Боже! Я не видела тебя до этой ночи! И хоть я ни разу не открыла глаз, пока мы не очутились в кромешной темноте одеял и подушек, я знала, что прекрасней тебя нет никого на свете. Твои слезы стекали на меня вперемешку со смехом, когда ты закапывала меня в скомканное от твоих стонов белье. Я хотела спросить, почему ты плачешь, но ты приложила палец к губам и рассмеялась. А я затихла под тобой, как если бы услышала по утру трель маленького печального соловья. Но ты не была печальна, ведь ты подарила мне счастье… Наверное, я бы сказала сразу, что люблю тебя, если бы ты позволила. Но ты нежно постукивала по моим губам как по пианино и говорила это за меня. Je t'aime, je t'aime, je t'aime… Ты была лихорадочно многословна, но вдруг замолчала, будто очнувшись. А я сжала тебя, что было силы, обезумев от страха. Страха, что ты все осознала, и сейчас жалеешь о ночном помешательстве. Но ты ласково поцеловала меня, обещая, что обязательно придешь на премьеру фильма.
И почти каждую ночь я устраивала для тебя закрытый показ. Больше ты не плакала. И я не видела твоих густых волос, щекотавших мне лицо. Теперь твои шикарные волосы были разбросаны по подушке, а я прижимала тебя к кровати, как тогда, на набережной. И ты шептала без конца: je t'aime, je t'aime, je t'aime… Невыносимо было слышать эту сладостную мантру, и я затыкала тебе рот сначала поцелуями, потом краем одеяла… Я предпочитала тишину твоему звонкому голосу, так как знала, что иначе никогда не включу запись твоей новой песни.
Милая, я никогда не плакала при тебе. И сейчас, охраняя твой сон, я закрываю лицо, чтобы, неожиданно проснувшись, ты не заметила и следа убивающей влаги. И все-таки, я надеюсь, что ты не проснешься, когда я уйду. Я не думала, что встречу тебя в том кафе на набережной, но судьба подставила мне подножку, указав на твою хрупкую фигурку за дальним столиком. Я просто не смогла пройти мимо. И хоть однажды мы уже попрощались, нам придется сделать это вновь. Я не буду писать, как я люблю тебя, ведь каждую ночь я выцеловывала эти слова на твоей коже. Однажды ты призналась мне, что в первый раз без конца повторяла это, чтобы заставить меня поверить. Глупенькая, ты думала, что я не верю в свет твоих бездонных глаз. Спи, мой ангел, и пусть тебе приснится твоя мечта, светлая и чистая… А я буду лететь через океан, когда ты откроешь глаза. Я уже скучаю. По твоему смеху и трепету длинных ресниц. Быть может, мы еще встретимся, ведь бывают волшебные сны на двоих. Я буду ждать тебя там.
Спи, и я смогу, наконец, сказать тебе: je t'aime.

@темы: Фанфикшн

---

[а шапочка-то серая]

Название: Солнечная соната

Автор: ~Red Riding Hood~

Пейринг: Сальери/Моцарт они меня не отпускают

Рейтинг: PG-13, наверное..

Жанр: романтика)



Воздух искрится ароматом роз и калл, дурманя духотой изысканных запахов. Солнце сегодня слишком щедро на ласки, и Антонио прикрывает глаза, наслаждаясь красноватыми отблесками света под кожей век. Тишина. Благословенная, вдохновляющая, оживляющая. Стук лошадиных копыт и грохот экипажей, приглушенные томящим зноем голоса неспешно прогуливающихся дам – все это далеко, за пределами увитой плющом ограды. Толстые зеленые стебли надежно скрывают композитораи общество друг от друга, это волшебный портал между спокойствием и мыслями.
В размеренный диалог ветра и листьев вплетается осторожный скрип пера, и Антонио чувствует радость. Радость, что изумрудная садовая ограда крепка и можно не сомневаться: сегодня ни один граф не похитит его нежное музыкально чудо. Он почти счастлив от осознания собственной избранности.
- У тебя прекрасный сад, - мягкий голос дополняет утреннюю симфонию, обращаясь к своему избраннику.
- Он – твой, - Антонио улыбается невидимому за раскидистыми кронами гению.
- Венские господа этого не оценят, - голос наполняется ласковым смехом.
- Не все ли равно? – Итальянец открывает глаза и видит сетку ветвей, заковывающую этот хрупкий летний мир в кружевную нотную темницу. Они тоже – искривленные музыкальные значки, как те, что рисует на бумаге Вольфганг. Вольфганг…
Антонио никогда не любил чопорных австрийцев с их циничной практичностью, бесцветными глазами и невыносимыми именами. Теодфрид, Хартманн, Нейтгард… Грубо сколоченные, закованные в деревянную броню быта горожане. Вольфганг… Наверное, синоним счастья.
- Глядя на эти розы, мне хочется научиться рисовать, - счастье протягивает руку, и налитый жизнью бутон оказывается в изящной ладони.
- А я хочу кофе, - не признаваться же, что давно рисуешь его силуэт ночными мечтами.
- Ты совсем не поэтичен! – Восклицание тонет в заразительном смехе.
- Совсем, - соглашается Антонио, перехватывая рукой тонкие пальцы. Цветок бархатным лоскутком падает в зеленый травяной ковер.
- Я бы хотел показать тебе сонату, - Вольфганг осторожно отстраняется от итальянца и протягивает исписанный листок.
- Фортепиано в доме, - Антонио разрывается между желанием услышать новый шедевр и необходимостью легких прикосновений бледных рук к своей коже. Но сияющий взгляд поднимает его с кресла и заставляет открыть дверь в гостиную.
- Прошу, - итальянец кивает на роскошный инструмент у окна, только Вольфганг медлит, будто раздумывая очем-то. Он кладет ноты на пюпитр и ногой отодвигает банкетку, а после взглядом приглашает Антонио сесть за фортепиано.
- Я же вижу ее в первый раз, - усмехается тот, но открывает крышку и проводит рукой по клавишам. Глухие басы перебиваются высокими звуками, когда он пробует передать напряженным струнам душу голубоглазого австрийца. Антонио ощущает себя непрошенным гостем в этом светлом царстве гения, и музыка льется неловким ручейком, как скованные льдом горные речушки. Но водоворот подхватывает все опасения композитора и разбивает о скалы, и вот уже свободный поток несется вниз, отливая серебром вздымающихся брызг. Ноты сбиваются вместе в бурном шипении прозрачной влаги, и впереди темным истуканом вырастает безжизненный камень, превращающий реку в водопад.
Антонио нервно прерывает игру. Дальнейшие чернильные значки непонятны ему, а сердце бьется в тисках странного чувства. Он ощущает нежные руки на плечах, но не может успокоиться. Что это? Вдохновение, влечение, любовь?.. Ему нет названия, как нет имени у того, кто прорубил в скалах этот источник.
- Ты – солнце, - Антонио думает о том, чего ему так не хватает в хмурой Австрии.
- Ты – воздух, - мягкие губы тихо шепчут недостающие звуки и касаются шеи. И партитура очищается от чернильных пятен, становясь простой и понятной; соната дрожит в бликах на полированном дереве, когда тонкие пальцы закрывают Антонио глаза.
Ветер врывается в комнату, скрипя оконной рамой и благоухая изысканными розами и каллами. Но композиторы сейчас невероятно далеки от шелеста листьев за стеной, далеки так же сильно, как близки друг к другу. И ветер обиженно сметает чернильную сонату на пол. Но разве это может быть важно? Для них играет иная музыка, и у ее жанра нет названия.

@темы: Фанфикшн

---

[Little_Swallow]

Sweet dreams,
Автор: Mary Celeste
Бета: драгоценная  assia.
Пейринг: Флоран/Микеле
Рейтинг: PG
Дисклеймер: мне не принадлежат даже название и Вдохновение
Примечания: ангст и немного мистики

Sweet dreams.

- Фло! Фло, где ты?!
Голос почти сорвался на крик, а пальцы крепко сжали мобильный телефон.
- Мике... – был слышен только шёпот, и Локонте прислушался, чтобы разобрать всё до последнего слова. – Это те же самые люди, слышишь? И мы едем, кажется...

День первый.
- Так странно... - Фло задумчиво теребил в руках чайную ложечку, рассматривая на ней узоры от свежесваренного кофе. Узоры - слишком громкое слово, так, коричневатые разводы, и, тем не менее, было в них что-то завораживающее... Мужчина тряхнул головой. Нет, дело было в иных мыслях.
- Ммм? – Микеле подошёл к французу со спины и приобнял его за плечи, прикоснулся губами к виску, вызывая на его лице еле заметную улыбку.
- Мне сегодня снился Лилль – совсем немного, но не те места, где мы гуляли после концертов, а что-то другое... Хотя, может, этих пейзажей там вовсе нет – это же сон, верно? – Флоран запрокинул голову, поднимая на Мике глаза и внимательно смотря на него. – Я стоял на какой-то улице и понимал: ты почему-то не со мной, и это... Неправильно, но изменить всё – не в моих силах.
Итальянец улыбнулся, в следующую секунду ловя губы Фло своими, легонько касаясь их поцелуем.
- Я всегда буду рядом, слышишь? Так будет правильно?
Мот кивнул в ответ и тихо рассмеялся, а глупые ночные страхи отступили на второй план – в конце концов, в реальности есть кое-что поважнее...

День четвёртый.
Фло проснулся неожиданно рано утром - накануне они полночи смотрели какой-то дурной триллер, ещё около часа обсуждали сюжет, пытаясь прийти к единому мнению по поводу этой мути, - и, стараясь не разбудить Микеланджело, тихонько выбрался из постели, быстро оделся и взял со стола пачку сигарет и зажигалку. Потом немного помедлил и наклонился над любимым, осторожно проводя рукой по его щеке, улыбаясь одними глазами. Локонте зажмурился и перевернулся на бок, утыкаясь лицом в подушку, мурча во сне что-то, похожее на “je t’aime”... Тревога в груди Флорана медленно угасала, и, вытащив из ящика тумбочки ручку и блокнот, он ушёл на кухню.
Примерно через час Мике, который, проснувшись, не нашёл Мота ни в комнате, ни на балконе, обнаружил его за кухонным столом. «Спит...» Итальянец удивлённо выдохнул и подошёл к нему, чтобы разбудить, но взгляд упал на листки раскрытого блокнота, исписанные ровным почерком.
- Лилль, улица, «где ты, где ты, где ты...»
- Форд Фокус и около двух с половиной часов – так заявил мужской голос. Около двух с половиной часов до чего?..
- Дэвид и, кажется, Билл, один из них более рослый, у второго светлые волосы, и от них исходит какая-то угроза – что за глупости?..
- Париж, послеобеденный перерыв (перерыв между чем и чем?), и ясное ощущение того, что за мной следят... Неужели те двое?
- Интересно? – прошептал Фло, открыв глаза и медленно выпрямившись, и Локонте вздрогнул, чуть не выронив книжечку.
- Прости, ты заснул, и...
- Ничего страшного. Это просто сны.
Француз взял из рук любимого блокнот и, бросив взгляд на недавно написанные фразы, закрыл его и кинул на стол.
- Сны? – Микеле совершенно запутался, не зная, улыбаться ему или, наоборот, пугаться, но... В этих строках было что-то, что заставляло мурашки бежать по спине.
- Да, сны. Знаешь... – Фло нахмурился и закусил губу, глядя Локонте в глаза, и тут же отвёл взгляд. – После них я чувствую себя как-то... Будто переживаю всё это, и легче просто записать несколько предложений на бумагу и забыть их, чем ходить весь день и думать, что всё это значит, потом засыпать и видеть новые картинки... Я не знаю, вроде бы, в них нет ничего необычного, просто обрывки реальности, но... - Флоран не закончил, закрыл глаза и отвернулся к окну.
- Фло, тише, ти-ше... - прошептал Микеле, опускаясь перед любимым на корточки и поглаживая ладонями его руки. - Всё это нереально. Может, когда-то давно ты смотрел фильм на похожую тему, а теперь тебе снится этакая искажённая версия с тобой в главной роли. Тебе нечего бояться.
Локонте крепко сжал руку француза и слегка наклонил голову, облизывая губы. Он пытался подобрать другие слова, но как успокоить человека, который боится... Снов?

День седьмой.
Прошло несколько дней, и Микеланджело почти забыл о том разговоре - поводов вспоминать его не было, как не было и ничего необычного в поведении француза. До того утра, когда Фло разбудил итальянца тихим вскриком во сне и больше не мог заснуть. Весь день он повторял, что дело в давлении и головной боли, отказывался вставать с постели, снова и снова говоря, что не хочет даже есть.
- Дело... Опять в снах, Фло? - наконец, напрямую спросил его Локонте, и в ответ не услышал ни слова. Француз только протянул ему всё тот же блокнот, в котором прибавилось ещё несколько строк:
- Дом на пересечении бульвара Либерте и улицы Бургонь
- Второй этаж, окна выходят на дорогу, на ту же самую машину
- Мике, я не могу вслух сказать тебе, что мне снилось, что меня держали за какой-то красной дверью, привязали к батарее и заклеили рот скотчем, повторяя, что нет, им ничего от меня не нужно, они будут просто так морить меня голодом, рисовать на моей коже узоры лезвием ножа... И нет, они даже не слышали, что я пою - 'вот незадача-то!' - сказал один из них.
Мне страшно произносить такие вещи.

День восьмой.
Весь предыдущий вечер Микеле пытался успокоить Фло, уже слабо понимая, что можно сделать в этой ситуации, как помочь, кроме как вручить чашку мятного чая, а потом целовать, целовать, надеясь, что всё забудется, что всё это глупости, когда от одной мысли, что это не так, начинает трясти мелкой дрожью.
Утром Микеланджело проснулся от противного писка будильника, кажется, тут же провалился в сон и очнулся снова, вдруг понимая, что Фло нет рядом. Резко сев на кровати, Локонте с облегчением увидел его в комнате, но одетого и с мобильным телефоном в руках.
- Ты... Куда? - выдохнул итальянец.
- У меня сегодня встреча с продюсером, забыл? - слабо улыбнулся ему Мот и отвернулся к зеркалу на дверце шкафа, застёгивая кожаную куртку. – Нужно обсудить что-то по поводу предстоящего концерта.
- Хочешь, пойду с тобой? - вдруг проговорил Микеле, поднимаясь с постели.
Флоран рассмеялся.
- Даже не думай, мне тридцать, а не двенадцать, в конце концов.
- А... - Мике сглотнул и опустил ладони на талию Фло, заглядывая ему в глаза через зеркало. - А сны?
- Не было сегодня никаких снов. Надо было раньше додуматься, что снотворное от этого спасёт, - отрезал Мот и, развернувшись, опустил на губы любимого короткий поцелуй. - До вечера, Мике.
Весь день Микеле не покидало чувство тревоги, которое он безуспешно пытался отогнать. Вечером Фло не было. Он не объявился и ночью, его мобильный телефон молчал, а итальянец только сидел в кресле, прижимая колени к груди и заклиная Флорана дать о себе знать как можно скорее. Потом раздался телефонный звонок, но после пары фраз (Те же... Какие - те же?.. Нет, неужели...) он оборвался короткими гудками, и только полчаса спустя тишину разорвало уведомление о входящем сообщении. Всего два слова: 'в Лилль!'
Мике похолодел, медленно поднимаясь с места. Могло ли всё это быть правдой? Как мог Фло предвидеть то, что в скором времени должно было произойти, и, если это происходило наяву... Что он может сделать?
Микеланджело беспомощно осмотрелся и подошёл к столу, поднимая с него блокнот.
- Лилль, угол бульвара Либерте и улицы Бургонь, Форд Фокус... Второй этаж, красная дверь... Фло... - шептал Микеле, сжимая руки в кулаках. Если он и мог помочь, то для этого ему нужно было чудо. Чудо свершилось - иначе почему Флоран видел все эти сны? А если и так... Кто поверит в это?

День девятый.
Всю ночь Микеле просидел в полицейском участке, споря то с одним человеком, то с другим. Нет, он не выжил из ума. Да, он уверен, что звонил именно его близкий друг, и ему негде было задерживаться днём. С какой стати им верить подобным показаниям? Потому что у них всё равно нет других.
Когда Локонте был уже на грани истерики, в комнату вдруг вошёл полицейский, который только что получил звонок о том, что вчера в городе, на той самой улице, где проходила встреча, двое неизвестных затащили в серебристый Форд молодого человека, по приметам напоминавшего Фло. Следователь опустил взгляд, через мгновение вновь поднимая глаза на заметно напрягшегося и полного решимости Микеле.
- Вы хотите, чтобы мы выслали машину по указанному адресу и проверили описанный вашим другом в его... Кхм, снах дом?
- Или я поеду туда один, - резко ответил итальянец.
- Не лучшая идея. Вы поедете туда вместе с двумя нашими сотрудниками и, если такого дома не существует, или вы там ничего не найдёте, нам придётся искать более достоверные улики.
Всю дорогу (и правда, около трёх часов) Микеланджело провёл с закрытыми глазами, до сих пор не осознавая ситуацию до конца. 'Невозможно, невозможно, это такой же кошмар...' - повторял он себе, но почему-то не просыпался.
- Это здесь, - проговорил один из полицейских, и Микеле очнулся, медленно выходя на улицу и осматриваясь.
Дом и правда стоял на углу, но... Локонте почему-то казалось, что Фло не может быть здесь. Нет, его точно здесь нет... Или...
Его внимание вдруг привлекли двое мужчин, которые, переговариваясь, вышли из соседнего с угловым дома и направились к серебристого цвета машине.
- Это же они... Слышите, это они! - чуть не вскричал он, разворачиваясь к полицейскому.
Тот смерил Микеланджело недоверчивым взглядом и продиктовал что-то по рации.
- Я первый и последний раз иду на подобную авантюру, - проговорил он и сообщил координаты, дождался ответа и вместе с коллегой направился к подъезду...

День десятый.
Микеле сел рядом с любимым на кровати, мягко прикоснулся кончиками пальцев к его волосам, распутывая упавшую на лицо прядку, нежно провёл по глубокой царапине около брови и по инерции отдёрнул руку, когда Фло судорожно выдохнул во сне.
- Всё хорошо, я рядом... - прошептал Микеланджело и легонько поцеловал француза в губы. Тот улыбнулся и открыл глаза, прищуренно посмотрел на Мике и взял его за руку.
Они и правда нашли его на втором этаже в доме, из которого выходили те двое. На втором этаже, за дверью единственной квартиры, окна которой выходили на дорогу. Микеланджело тряхнул головой, прогоняя из мыслей ощущение того ужаса, который он испытал, видя француза на полу маленькой комнаты... В точности в таком состоянии, как он описывал ранее. Позже ему сообщили, что похитителей задержали, и им ещё предстояло давать показания на основе всё тех же снов или выдумывать что-то более логичное - но об этом думать не хотелось вовсе.
Поцелуй Фло отогнал навязчивые воспоминания куда-то глубоко, в дальний ящичек памяти, откуда, как правило, ничего не хотелось доставать. 'Не волнуйся... Раз теперь всё хорошо' - говорил он итальянцу перед сном и явно повторял это сейчас - только без слов.
- Тебе... Что-нибудь снилось?.. - осторожно спросил Мике, внимательно смотря в любимые карие глаза.
- Да. Итальянское море, чайки, песок...
Локонте облегчённо улыбнулся, готовясь было что-то сказать, но француз прервал его.
- И ещё кое-что... - задумчиво выдохнул он, заставляя сердце Микеле сжаться - всего на миг.
- Что?.. - шепнул он.
- Ну конечно ты! - рассмеялся Флоран, притягивая любимого к себе - чтобы больше не отпускать его - даже во сне.

@темы: Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, Фанфикшн