>:C
Название: Пророк
Автор: Жириновский
Фендом: Mozart L'Opera Rock / Adam et Eve. La seconde chance
Пейринги: Флоран/Микеле, Мерван/Микеле + Дов/Микеле
Рейтинг: NC-17
Жанр: драма, ангст, романтика, юмор, AU
Предупреждения: ООС, смерть персонажа, секс с использованием посторонних предметов, групповой секс
Предыдущие части: части 0-2, 3, 4, 5, 6, 7, 8 и 9
А вот Микеле у меня аж с пролога не было...
Части 10-11 Части 10-11
Было стыдно, бесконечно стыдно, необходимо было извиниться, и Флоран упорно отбрасывал несколько неприятную мысль, что за последнее время извиняться ему приходилось довольно часто. Однако он сам был виноват, позорно испортив столь долгожданную встречу своими поступками, о которых мало что помнил. Француз с ужасом представлял, что мог натворить на нетрезвую голову и что теперь сказать в ответ наверняка насмешливому взгляду Микеле, которому пришлось наблюдать за неровными попытками выразить радость от наконец-то окончившейся командировки.
Флоран замедлил шаг, отмахиваясь от подобных мыслей, высасывавших смелость и решимость. Единственным, что радовало в сложившейся ситуации, был факт перетекавшей с субботы на воскресенье ночи, потому на завтра не было запланировано абсолютно ничего и можно было провести время в свое удовольствие.
Взгляд Мелиссы, неизменно стоявшей у дверей своего клуба и обозревавшей улицу, зацепился за знакомую фигуру, с потрясающим упорством ищущую брешь в очереди к «Моцарту». Девушка с ленивым интересом наблюдала за метаниями Флорана, не покидая своего караула. Ее забавляли его суетные жесты и уверенное знание того, куда он направляется, доставляло непередаваемое удовольствие, от которого губы растягивались в улыбке еще шире.
- Мелисса! - из входа показалась Диан с подозрительно дрожавшим на подносе стаканом. Она встала рядом с Марс и, проследив за ее взглядом, спросила: - А это не тот самый мужик, который бегает за Локонте?
- Уже знаешь? - усмехнулась Мелисса, принимая напиток и поражаясь скорости распространения слухов. - Тебе заняться больше нечем? - Она тотчас напустила на себя грозный вид и сурово покосилась на блондинку, которая, пискнув, крутанулась на пятках и поспешила обратно в клуб.
Громкий отчетливый удар - и пронзительный скрежет подноса о пол разлетелся по округе, сводя зубы. Заученным до тошноты жестом Мелисса потерла переносицу.
- Господи, Диан... Двери открываются в другую сторону, - схватив зажимающую нос официантку под мышки, Марс поставила ее на ноги и, проверив сохранность ее лица и сунув в руки поднос, отправила работать дальше.
Легкая тень разочарования искривила рот, когда, вернувшись к наблюдению за метавшимся французом, Мелисса не обнаружила его около массивных охранников. Но внимание привлекла суета в небольшом переулке, ведущем к черному входу «Моцарта». Сощурившись, удалось разглядеть показавшиеся смутно знакомыми лица всех троих мужчин, затеявших потасовку.
- Да что там у тебя происходит, Солаль, куда ты смотришь? - напряженно пробормотала Марс и потянулась к мобильному, который весьма некстати остался в кабинете. Чертыхнувшись, Мелисса быстрой походкой устремилась внутрь. То, что кому-то понадобилось силой затаскивать молодого француза окольными путями в клуб, уже не внушало спокойствия, тем более, что среди закованных в кожу мужланах получилось узнать ребят из любимой охраны Мервана.
Флоран честно старался отбиться, однако справится с двумя новыми знакомыми было так же просто, как превратиться в блоху и сбежать прочь в поисках лучшей жизни. Заломанная за спину рука готова была вывернуться из сустава, плечо дико ныло, и каждое движение причиняло еще большую боль, чем и пользовались направлявшиеся в клуб охранники. К чему было прибегать к таким мерам, когда Мот и так собирался попасть внутрь, он не имел понятия и также не знал, кому успел настолько насолить, чтобы спровоцировать подобное отношение к себе.
Уже становившаяся привычной, громкая музыка резко ударила по слуху, мгновенно окуная в знакомую атмосферу, однако радость несколько портил тот факт, что приходилось идти туда, куда укажут, не имея собственной воли. Неприятнее всего было осознавать, что вели прямиком к тем комнатам, что были приспособлены под встречи с проститутками.
Прекрасно понимая, что к добру это не приведет, Флоран попытался высвободиться, опасаясь за свое моральное и физическое равновесие, которое в этих самых комнатах могли безвозвратно пошатнуть. Попытки оказались тщетными: его скрутили, зажали, затолкнули в полумрачное помещение, войдя следом и захлопнув за собой дверь, усадили на стул, схватив за руки и вдавив в жесткое сидение.
Глаза еще не успели привыкнуть к темноте, ослепленные вспышкой прожектора, но знакомый голос резким ударом отозвался в голове:
- Флоран?
Вскочив на ноги, Микеле смотрел на француза, который упорно пытался вернуть себе зрение, будучи скованным двумя высокими широкоплечими мужчинами, на лицах которых не было ни эмоций, ни признаков разума.
- Что происходит? Мерван, какого лешего? - расслышал Флоран, начавший постепенно различать сквозь белую пелену предметы и людей. Итальянец был здесь вместе с заносчивым музыкантом, который по одному ему ведомым причинам решил устроить себе какое-то ненормальное развлечение.
- Микеле? - позвал француз, поднимая взгляд, и тотчас непроизвольно дернулся, не веря в увиденное и не принимая его.
- Отпусти его! - Локонте, полностью обнаженный, повернулся к развалившемуся на диване Мервану, но тот явно был доволен произведенным впечатлением и, не желая более задерживаться, схватил итальянца за руку, сажая его обратно к себе на колени.
- О нет, - Рим покосился на Флорана, который мог разве что скрежетать зубами, будучи не в состоянии вырваться, и притянул за бедра Микеле к своей уже давно расстегнутой ширинке. - Пусть посмотрит.
- Ты совсем рехнулся? - взбунтовался итальянец, силясь встать, но в планах Мервана все было несколько по-другому. Он быстро приподнялся и прижал сопротивляющегося итальянца к себе, вцепившись в него сильным поцелуем, моментально запуская язык ему в рот и краем глаза следя за реакцией прикованного к своему месту француза. Тот только шумно дышал через нос, сдерживая стремительно нарастающую ненависть к Риму и мечтая стереть наглую ухмылку с его лица.
- Не прикасайся к нему, - процедил он сквозь зубы, глядя на то, как именно Локонте позволяет с собой обращаться.
- Ему самому нравится, - раздалось в ответ резонное замечание, и Мерван подтвердил свои слова, проведя ладонью низ по спине Микеле, и одновременно отрывисто прошептал ему на ухо, кивком указав на Флорана: - Попробуешь сопротивляться – плохо будет ему.
Словно ужаленный током, Микеле вздрогнул и прошипел так, чтобы слышать мог только не перестающий гладить его бедра и ноги Рим:
- Ты не посмеешь...
- Уверен? - насмешливый тон заставил осечься, не позволяя больше ничего сказать в качестве протеста.
Настолько погано не было давно, и происходящее явно не предвещало хорошего конца, но отвратительнее всего было то, что крайним стал ни в чем не виноватый, по сути, Флоран, однажды оказавшийся в ненужном месте в ненужное время. Его взгляд прожигал Мервана насквозь, но тот не видел в этом угрозы и, разместившись поудобнее, коротко велел итальянцу садиться сверху.
Локонте медлил, не желая подчиняться, но все же, повторно услышав приказ, сдался, обхватывая возбужденный член Рима, и медленно опустился на него, пытаясь не смотреть в сторону несчастного француза и упираясь ладонями в обтянутые кожаными штанами колени. Он прекрасно понимал, что в случае отказа отыгрываться будут именно на Флоране, которому никто явно не сулил особых нежности и добра. Лучше было покончить со всем как можно скорее и больше никогда не видеться и не вспоминать об этом дне, затолкав его как можно глубже в самые дальние углы памяти.
- Что же ты отворачиваешься? - заметив, что француз предпочел такому интересному зрелищу смотреть на собственное плечо, Мерван кивнул одному из своих охранников, и тот, сдавив голову Флорана, повернул ее обратно. - Ты пропустишь все самое интересное.
Подчинившись внезапному порыву, Микеле постарался вырваться, но сделать это не позволила хватка Рима, который, видя в происходящем занятную игру, начал усердно двигать бедрами, ища подходящий темп и ощутимо покусывая кожу на лопатках сидящего к нему спиной мужчины. Француз резко зажмурился, чтобы только не видеть того, что ему упорно пытались показать, но это явно не входило в планы Мервана, решившего раз и навсегда избавить своего итальянца от навязчивого присутствия Мота.
- Не хочешь смотреть - будешь слушать, - процедил он сквозь зубы, сильнее прижимая к себе Локонте, который, не ожидая такой резкости, непроизвольно издал короткий, громкий стон и, покосившись на сжавшегося Флорана, тотчас зажал себе рот ладонью, чтобы не позволить больше ни одному звуку сорваться с губ.
Сдаваться Мерван не собирался и, проведя руками по бокам итальянца, с силой сдавил пальцами его талию и дернул вниз, рассчитывая на соответствующую реакцию, однако Микеле, закусив сустав большого пальца, не издал даже писка, готовый к подобному обращению. Он обернулся, вынуждая себя зафиксировать мечущийся взгляд на лице Рима, и быстро хрипло проговорил:
- Хватит, дай ему уйти.
Вместо ответа движения только ускорились, насилуя психику француза. Собрав все силы в кулак, Флоран выбил стул у себя из-под ног и, присев, метнулся к Мервану, мечтая изуродовать его самодовольное лицо, раздражавшее сильнее всего остального. Эта отчаянная попытка провалилась: приученная к подобному, охрана повалила Мота на пол, вдавливая лбом в ковер и заламывая ему руку.
- Флоран! - в панике окликнул Локонте, намереваясь вскочить и броситься к нему. Не оценив этот благородный порыв, Рим перехватил итальянца, которого не переставал иметь все это время, за запястья, грубо заводя их ему за спину так, чтобы не дать повода освободиться.
Перед глазами вспыхивали яркие пятна, а сердце было готово проломить грудную клетку, не выдерживая давления. Микеле бился в руках Мервана, дышащего в спину и все быстрее доводившего до экстаза. Поняв, что от плененного Флорана больше выпада не последует, Рим несколько замедлился и с небольшой одышкой обратился к прижатому к полу Моту:
- С тебя хватит, можешь проваливать, - прозвучали насмешливые слова, подхватываемые сдавливаемым мычанием Локонте, которому все сложнее было держать себя в руках, не имея возможности даже прикоснуться к себе. Француз заметил его состояние, искренне желая помочь, и, едва двое удерживавших его парней отступили чуть поодаль, тем не менее не отходя слишком далеко, шумно выдохнул, собираясь с силами.
Словно сквозь туман Микеле видел, как Флоран поднялся, зажимая плечо, и стал медленно приближаться. Руки ныли, все тело горело, сжигаемое изнутри, а дыхание окончательно сбилось, мешая говорить и думать. Локонте смотрел на приблизившегося вплотную француза, будучи не в силах отвести взгляд и жадно глотая воздух, который застревал в горле, так и не достигая легких.
Кровь стучала в висках, достигшее предела напряжение сводило с ума, готовое разорвать его на части. Внезапно Микеле почувствовал несмелое прикосновение к своему паху, заставившее резко содрогнуться, выгнувшись назад и тем самым предоставив Мервану возможность вцепиться зубами в кожу на лопатке, чем тот незамедлительно воспользовался.
Ласки француза становились все увереннее, и, прежде искренне желавший, чтобы он бежал как можно дальше отсюда, не видя всего, что происходило на его глазах, Локонте умоляюще посмотрел на него, мысленно прося не останавливаться. Голова шла кругом, мышцы непроизвольно сокращались, и оставалось только давить в себе рвущиеся наружу стоны, тугим комом скапливающиеся в глотке. Мелко, отрывисто дыша, Микеле заметил, как Флоран, опустившись перед ним на колени, приблизил свое лицо к члену итальянца, заметно волнуясь, но при этом твердо решив идти до конца, и в ту же секунду, Локонте почувствовал горячие язык и губы, задохнувшись от пронесшейся по телу дрожи.
Происходящее поначалу забавляло Мервана, однако его план дал сбой: вместо того, чтобы сбежать при первой же возможности, француз решил остаться и даже предпринял безуспешную попытку заступиться за Микеле, представшего перед ним далеко не в лучшем свете.
- Не надо, уходи, - через силу проговорил итальянец, понимая, что больше не может сдерживать себя. Флоран покорно поднялся на ноги, не выпустив из рук его возбужденного члена, помогая ему кончить и стараясь не смотреть ему в глаза.
Наплевав на боль в плечах, наплевав на все правила, соблюдение которых скатилось ко всем чертям, Локонте рванулся вперед, сильно, страстно целуя не ожидавшего подобного поступка Мота, пытаясь хоть отчасти выразить ему свою благодарность. Увидевший более, чем требовалось, Мерван резко потянул на себя Микеле, отдирая его от навязчивого француза, и прижал к себе, стремясь напомнить о своем присутствии.
Короткий указ - и двое крепких ребят вытолкали Флорана, вопреки всем его попыткам освободиться, прочь из комнаты и, выкрутив ему запястья, повели на улицу. Локонте рвался следом, однако не смог противиться Мервану, разозленному тем, что вся его затея возымела обратный успех. Рим столкнул с себя итальянца и, прервав его стремление догнать француза, схватил его за волосы и притянул к своему члену, прорычав сквозь зубы:
- Пока я не кончу, ты отсюда не выйдешь, понял?
- Да пошел ты! - незамедлительно огрызнулся Микеле, проклиная Ямина за медлительность и целясь Мервану в лицо, но тот, перехватив удар, пнул итальянца в грудь.
- Ты всего лишь второсортная шлюха, - Рим рывком встал, в приступе злости сжимая и разжимая кулаки. - Веди себя соответственно!
Поняв, что появилась возможность выбраться прочь из комнаты, Локонте, не теряя времени даром, схватил в охапку свою одежду, всегда оставляемую ближе к выходу, и выскочил вон, одеваясь на ходу и оставил позади разъяренного музыканта.
Перевалило за полночь, орала музыка, все были пьяны, потому никому не было особого дела до полуголого мужчины, в спешке натянувшего драные джинсы и устремившегося к задним дверям клуба. Проводив взглядом быстро затерявшуюся в толпе фигуру, Солаль бросил выкуренную лишь наполовину сигарету в один из стаканов, что звенели на подносе проскочившей мимо официантки, и широким шагом вошел в комнату, в которой все еще находился Мерван.
Предстоял короткий, однако далеко не самый приятный разговор.
- Проклятье, какой же ты тяжелый, - процедил сквозь стиснутые зубы Локонте, взваливая себе на плечо руку плохо реагировавшего на любые раздражители Флорана. Тому еще повезло: обошлись с ним не самым жестоким образом, судя по всему, охране Мервана было лень или же она просто не захотела попусту мять кулаки. Ссадины, синяки, царапины, однако серьезных повреждений невооруженным глазом видно не было, и Микеле, желая убедиться в этом, слегка похлопал по щеке все же сумевшего подняться француза, приводя его в чувства. - Эй, кости целы? - Он кивнул после некоторой паузы, сверившись со своими ощущениям. - А зубы? - Снова кивок. Относительно довольный, итальянец тащил за собой Флорана обратно к задним дверям клуба, искренне надеясь на то, что подъем на пятый этаж удастся пережить без лишних приключений.
На деле все оказалось не так страшно: порядком измятый француз мог самостоятельно передвигаться, лишь изредка прихрамывая, неудачно ступая на правую ногу. Второй этаж, третий, четвертый и, наконец, Микеле, нашарив на верхней дуге дверного косяка ключ, отпер дверь и провел своего гостя прямиком на кухню.
Не было никакого желания приводить к себе посторонних, но обстоятельства не давали права выбора, да и чувство вины перед непроизвольно втянутым во все случившееся человеком не позволило бы оставить его снаружи. Игнорируя боль во всем теле и гудение в голове, Флоран с плохо скрываемым интересом осматривался вокруг, пока Локонте копался в старой аптечке. Однокомнатная квартира, почти не имевшая разграничения с кухней, была бы крайне просторной и уютной, если бы не творящейся в ней хаос. Хозяин явно не заботился о порядке, да ему и смысла не было - он жил один, выбираясь только на работу, а практически единственным гостем была живущая за соседней дверью Клер, у которой творился в комнате точно такой же ураган.
Одежда, разнообразные мелкие подарки клиентов, обувь, музыкальные инструменты, листы с рисунками, лишь немногие из которых были пришпилены к стенам, - все образовывало бесформенную кучу, в которой удалось разглядеть даже довольно грустного вида синтезатор. От созерцания всей многогранной палитры беспорядка отвлек не требующий пререканий голос Локонте.
- Выпей, - он протянул французу стакан с водой и пару не самого привлекательного вида таблеток, - станет легче.
Флоран молча принял лекарство, сильно запрокинув голову, и лишь потом спросил:
- Что это?
- Обезболивающее, - Микеле обвязал вокруг пакета со льдом тонкое полотенце и приложил к стремительно разраставшемуся синяку под глазом. - Мне всегда помогает, - кивок в сторону кровати. - Иди раздевайся.
- Зачем? - сразу же подобрался Мот, словно очнувшись, но тотчас получил несильную, но весьма обидную оплеуху за ненужные вопросы.
- Лечить тебя буду.
Итальянец хлопотал вокруг распластавшегося на одеяле гостя, ловко орудуя перекисью и йодом, тщательно обрабатывая каждую даже самую мелкую рану. Количество кровоподтеков и ссадин составляли не лучшую картину, но Флоран, закусив край полотенца со льдом, которым прижимал синяки на лице, не проронил ни звука, когда Микеле дотрагивался до них. Тот краем глаза наблюдал за поведением француза, на которого начинало постепенно действовать принятое обезболивающее.
Вата быстро заканчивалась, пропитываясь кровью и сукровицей, но постепенно приходилось все реже, то и дело отбрасывая красные комки в сторону, тянуться за новыми. Напряженное, угрюмое молчание начало угнетать, но слова не лезли в горло, а любая предназначенная для разрядки шутка автоматически становилась неуместной, обрекая себя на провал. В разговоре, по сути, и не было нужды, однако один вопрос никак не давал покоя, елозя на языке.
- Зачем ты сделал это?
- Что? - не расслышав, переспросил Флоран, поднимая голову и замечая, что Микеле сразу же отвернулся, глядя куда-то в стену.
- Там, в клубе... - судорожно пытался объяснить он, к собственному удивлению то и дело запинаясь и отчаянно жестикулируя. - Зачем?
Улыбка скользнула по разбитым губам, француз сел, подперев голову рукой, и посмотрел на все еще изучавшего стену Локонте.
- Захотелось.
- Захотелось? - Эхом повторил тот, резко обернувшись и не поверив услышанному. - Взять в рот у малознакомого мужика?
Все это больше походило на чушь. Невообразимую и нелепую чушь, граничащую с идиотизмом. Однако Флоран не обиделся на этот выпад и лишь негромко рассмеялся, пояснив:
- Захотелось сделать это именно для тебя, - он не сводил с Микеле взгляда, заставившего его смутиться и снова отвернуться, тем самым скрыв пылающее лицо. Сжав в кулаки одеяло, Локонте яростно пытался успокоиться, не находя объяснения столь не характерной для себя реакции и не будучи в силах отдавать себе отчет в своих же поступках. Он быстро развернулся, вцепившись пальцами в густые черные волосы.
- Чтобы быстрее заживало, - послышался предупредительный шепот, и Флоран почувствовал на своих израненных губах горячий, осторожный поцелуй, который так же внезапно оборвался. Микеле вскочил с кровати, издавшей вздох облегчения, и метнулся на кухню, загремев там многочисленными ящиками. Через минуту он вернулся, неся в руках очередную пластину таблеток и воду.
- Снотворное, - пояснил итальянец и сел обратно на одеяло, взглядом заставляя выпить лекарство. Дождавшись, когда Флоран проглотит его, Локонте снова потянулся за бинтами и йодом, изо всех сил стараясь не замечать пусть и немного неровной, но все же бесконечно счастливой улыбки француза.
Автор: Жириновский
Фендом: Mozart L'Opera Rock / Adam et Eve. La seconde chance
Пейринги: Флоран/Микеле, Мерван/Микеле + Дов/Микеле
Рейтинг: NC-17
Жанр: драма, ангст, романтика, юмор, AU
Предупреждения: ООС, смерть персонажа, секс с использованием посторонних предметов, групповой секс
Предыдущие части: части 0-2, 3, 4, 5, 6, 7, 8 и 9
А вот Микеле у меня аж с пролога не было...
Части 10-11 Части 10-11
Было стыдно, бесконечно стыдно, необходимо было извиниться, и Флоран упорно отбрасывал несколько неприятную мысль, что за последнее время извиняться ему приходилось довольно часто. Однако он сам был виноват, позорно испортив столь долгожданную встречу своими поступками, о которых мало что помнил. Француз с ужасом представлял, что мог натворить на нетрезвую голову и что теперь сказать в ответ наверняка насмешливому взгляду Микеле, которому пришлось наблюдать за неровными попытками выразить радость от наконец-то окончившейся командировки.
Флоран замедлил шаг, отмахиваясь от подобных мыслей, высасывавших смелость и решимость. Единственным, что радовало в сложившейся ситуации, был факт перетекавшей с субботы на воскресенье ночи, потому на завтра не было запланировано абсолютно ничего и можно было провести время в свое удовольствие.
Взгляд Мелиссы, неизменно стоявшей у дверей своего клуба и обозревавшей улицу, зацепился за знакомую фигуру, с потрясающим упорством ищущую брешь в очереди к «Моцарту». Девушка с ленивым интересом наблюдала за метаниями Флорана, не покидая своего караула. Ее забавляли его суетные жесты и уверенное знание того, куда он направляется, доставляло непередаваемое удовольствие, от которого губы растягивались в улыбке еще шире.
- Мелисса! - из входа показалась Диан с подозрительно дрожавшим на подносе стаканом. Она встала рядом с Марс и, проследив за ее взглядом, спросила: - А это не тот самый мужик, который бегает за Локонте?
- Уже знаешь? - усмехнулась Мелисса, принимая напиток и поражаясь скорости распространения слухов. - Тебе заняться больше нечем? - Она тотчас напустила на себя грозный вид и сурово покосилась на блондинку, которая, пискнув, крутанулась на пятках и поспешила обратно в клуб.
Громкий отчетливый удар - и пронзительный скрежет подноса о пол разлетелся по округе, сводя зубы. Заученным до тошноты жестом Мелисса потерла переносицу.
- Господи, Диан... Двери открываются в другую сторону, - схватив зажимающую нос официантку под мышки, Марс поставила ее на ноги и, проверив сохранность ее лица и сунув в руки поднос, отправила работать дальше.
Легкая тень разочарования искривила рот, когда, вернувшись к наблюдению за метавшимся французом, Мелисса не обнаружила его около массивных охранников. Но внимание привлекла суета в небольшом переулке, ведущем к черному входу «Моцарта». Сощурившись, удалось разглядеть показавшиеся смутно знакомыми лица всех троих мужчин, затеявших потасовку.
- Да что там у тебя происходит, Солаль, куда ты смотришь? - напряженно пробормотала Марс и потянулась к мобильному, который весьма некстати остался в кабинете. Чертыхнувшись, Мелисса быстрой походкой устремилась внутрь. То, что кому-то понадобилось силой затаскивать молодого француза окольными путями в клуб, уже не внушало спокойствия, тем более, что среди закованных в кожу мужланах получилось узнать ребят из любимой охраны Мервана.
Флоран честно старался отбиться, однако справится с двумя новыми знакомыми было так же просто, как превратиться в блоху и сбежать прочь в поисках лучшей жизни. Заломанная за спину рука готова была вывернуться из сустава, плечо дико ныло, и каждое движение причиняло еще большую боль, чем и пользовались направлявшиеся в клуб охранники. К чему было прибегать к таким мерам, когда Мот и так собирался попасть внутрь, он не имел понятия и также не знал, кому успел настолько насолить, чтобы спровоцировать подобное отношение к себе.
Уже становившаяся привычной, громкая музыка резко ударила по слуху, мгновенно окуная в знакомую атмосферу, однако радость несколько портил тот факт, что приходилось идти туда, куда укажут, не имея собственной воли. Неприятнее всего было осознавать, что вели прямиком к тем комнатам, что были приспособлены под встречи с проститутками.
Прекрасно понимая, что к добру это не приведет, Флоран попытался высвободиться, опасаясь за свое моральное и физическое равновесие, которое в этих самых комнатах могли безвозвратно пошатнуть. Попытки оказались тщетными: его скрутили, зажали, затолкнули в полумрачное помещение, войдя следом и захлопнув за собой дверь, усадили на стул, схватив за руки и вдавив в жесткое сидение.
Глаза еще не успели привыкнуть к темноте, ослепленные вспышкой прожектора, но знакомый голос резким ударом отозвался в голове:
- Флоран?
Вскочив на ноги, Микеле смотрел на француза, который упорно пытался вернуть себе зрение, будучи скованным двумя высокими широкоплечими мужчинами, на лицах которых не было ни эмоций, ни признаков разума.
- Что происходит? Мерван, какого лешего? - расслышал Флоран, начавший постепенно различать сквозь белую пелену предметы и людей. Итальянец был здесь вместе с заносчивым музыкантом, который по одному ему ведомым причинам решил устроить себе какое-то ненормальное развлечение.
- Микеле? - позвал француз, поднимая взгляд, и тотчас непроизвольно дернулся, не веря в увиденное и не принимая его.
- Отпусти его! - Локонте, полностью обнаженный, повернулся к развалившемуся на диване Мервану, но тот явно был доволен произведенным впечатлением и, не желая более задерживаться, схватил итальянца за руку, сажая его обратно к себе на колени.
- О нет, - Рим покосился на Флорана, который мог разве что скрежетать зубами, будучи не в состоянии вырваться, и притянул за бедра Микеле к своей уже давно расстегнутой ширинке. - Пусть посмотрит.
- Ты совсем рехнулся? - взбунтовался итальянец, силясь встать, но в планах Мервана все было несколько по-другому. Он быстро приподнялся и прижал сопротивляющегося итальянца к себе, вцепившись в него сильным поцелуем, моментально запуская язык ему в рот и краем глаза следя за реакцией прикованного к своему месту француза. Тот только шумно дышал через нос, сдерживая стремительно нарастающую ненависть к Риму и мечтая стереть наглую ухмылку с его лица.
- Не прикасайся к нему, - процедил он сквозь зубы, глядя на то, как именно Локонте позволяет с собой обращаться.
- Ему самому нравится, - раздалось в ответ резонное замечание, и Мерван подтвердил свои слова, проведя ладонью низ по спине Микеле, и одновременно отрывисто прошептал ему на ухо, кивком указав на Флорана: - Попробуешь сопротивляться – плохо будет ему.
Словно ужаленный током, Микеле вздрогнул и прошипел так, чтобы слышать мог только не перестающий гладить его бедра и ноги Рим:
- Ты не посмеешь...
- Уверен? - насмешливый тон заставил осечься, не позволяя больше ничего сказать в качестве протеста.
Настолько погано не было давно, и происходящее явно не предвещало хорошего конца, но отвратительнее всего было то, что крайним стал ни в чем не виноватый, по сути, Флоран, однажды оказавшийся в ненужном месте в ненужное время. Его взгляд прожигал Мервана насквозь, но тот не видел в этом угрозы и, разместившись поудобнее, коротко велел итальянцу садиться сверху.
Локонте медлил, не желая подчиняться, но все же, повторно услышав приказ, сдался, обхватывая возбужденный член Рима, и медленно опустился на него, пытаясь не смотреть в сторону несчастного француза и упираясь ладонями в обтянутые кожаными штанами колени. Он прекрасно понимал, что в случае отказа отыгрываться будут именно на Флоране, которому никто явно не сулил особых нежности и добра. Лучше было покончить со всем как можно скорее и больше никогда не видеться и не вспоминать об этом дне, затолкав его как можно глубже в самые дальние углы памяти.
- Что же ты отворачиваешься? - заметив, что француз предпочел такому интересному зрелищу смотреть на собственное плечо, Мерван кивнул одному из своих охранников, и тот, сдавив голову Флорана, повернул ее обратно. - Ты пропустишь все самое интересное.
Подчинившись внезапному порыву, Микеле постарался вырваться, но сделать это не позволила хватка Рима, который, видя в происходящем занятную игру, начал усердно двигать бедрами, ища подходящий темп и ощутимо покусывая кожу на лопатках сидящего к нему спиной мужчины. Француз резко зажмурился, чтобы только не видеть того, что ему упорно пытались показать, но это явно не входило в планы Мервана, решившего раз и навсегда избавить своего итальянца от навязчивого присутствия Мота.
- Не хочешь смотреть - будешь слушать, - процедил он сквозь зубы, сильнее прижимая к себе Локонте, который, не ожидая такой резкости, непроизвольно издал короткий, громкий стон и, покосившись на сжавшегося Флорана, тотчас зажал себе рот ладонью, чтобы не позволить больше ни одному звуку сорваться с губ.
Сдаваться Мерван не собирался и, проведя руками по бокам итальянца, с силой сдавил пальцами его талию и дернул вниз, рассчитывая на соответствующую реакцию, однако Микеле, закусив сустав большого пальца, не издал даже писка, готовый к подобному обращению. Он обернулся, вынуждая себя зафиксировать мечущийся взгляд на лице Рима, и быстро хрипло проговорил:
- Хватит, дай ему уйти.
Вместо ответа движения только ускорились, насилуя психику француза. Собрав все силы в кулак, Флоран выбил стул у себя из-под ног и, присев, метнулся к Мервану, мечтая изуродовать его самодовольное лицо, раздражавшее сильнее всего остального. Эта отчаянная попытка провалилась: приученная к подобному, охрана повалила Мота на пол, вдавливая лбом в ковер и заламывая ему руку.
- Флоран! - в панике окликнул Локонте, намереваясь вскочить и броситься к нему. Не оценив этот благородный порыв, Рим перехватил итальянца, которого не переставал иметь все это время, за запястья, грубо заводя их ему за спину так, чтобы не дать повода освободиться.
Перед глазами вспыхивали яркие пятна, а сердце было готово проломить грудную клетку, не выдерживая давления. Микеле бился в руках Мервана, дышащего в спину и все быстрее доводившего до экстаза. Поняв, что от плененного Флорана больше выпада не последует, Рим несколько замедлился и с небольшой одышкой обратился к прижатому к полу Моту:
- С тебя хватит, можешь проваливать, - прозвучали насмешливые слова, подхватываемые сдавливаемым мычанием Локонте, которому все сложнее было держать себя в руках, не имея возможности даже прикоснуться к себе. Француз заметил его состояние, искренне желая помочь, и, едва двое удерживавших его парней отступили чуть поодаль, тем не менее не отходя слишком далеко, шумно выдохнул, собираясь с силами.
Словно сквозь туман Микеле видел, как Флоран поднялся, зажимая плечо, и стал медленно приближаться. Руки ныли, все тело горело, сжигаемое изнутри, а дыхание окончательно сбилось, мешая говорить и думать. Локонте смотрел на приблизившегося вплотную француза, будучи не в силах отвести взгляд и жадно глотая воздух, который застревал в горле, так и не достигая легких.
Кровь стучала в висках, достигшее предела напряжение сводило с ума, готовое разорвать его на части. Внезапно Микеле почувствовал несмелое прикосновение к своему паху, заставившее резко содрогнуться, выгнувшись назад и тем самым предоставив Мервану возможность вцепиться зубами в кожу на лопатке, чем тот незамедлительно воспользовался.
Ласки француза становились все увереннее, и, прежде искренне желавший, чтобы он бежал как можно дальше отсюда, не видя всего, что происходило на его глазах, Локонте умоляюще посмотрел на него, мысленно прося не останавливаться. Голова шла кругом, мышцы непроизвольно сокращались, и оставалось только давить в себе рвущиеся наружу стоны, тугим комом скапливающиеся в глотке. Мелко, отрывисто дыша, Микеле заметил, как Флоран, опустившись перед ним на колени, приблизил свое лицо к члену итальянца, заметно волнуясь, но при этом твердо решив идти до конца, и в ту же секунду, Локонте почувствовал горячие язык и губы, задохнувшись от пронесшейся по телу дрожи.
Происходящее поначалу забавляло Мервана, однако его план дал сбой: вместо того, чтобы сбежать при первой же возможности, француз решил остаться и даже предпринял безуспешную попытку заступиться за Микеле, представшего перед ним далеко не в лучшем свете.
- Не надо, уходи, - через силу проговорил итальянец, понимая, что больше не может сдерживать себя. Флоран покорно поднялся на ноги, не выпустив из рук его возбужденного члена, помогая ему кончить и стараясь не смотреть ему в глаза.
Наплевав на боль в плечах, наплевав на все правила, соблюдение которых скатилось ко всем чертям, Локонте рванулся вперед, сильно, страстно целуя не ожидавшего подобного поступка Мота, пытаясь хоть отчасти выразить ему свою благодарность. Увидевший более, чем требовалось, Мерван резко потянул на себя Микеле, отдирая его от навязчивого француза, и прижал к себе, стремясь напомнить о своем присутствии.
Короткий указ - и двое крепких ребят вытолкали Флорана, вопреки всем его попыткам освободиться, прочь из комнаты и, выкрутив ему запястья, повели на улицу. Локонте рвался следом, однако не смог противиться Мервану, разозленному тем, что вся его затея возымела обратный успех. Рим столкнул с себя итальянца и, прервав его стремление догнать француза, схватил его за волосы и притянул к своему члену, прорычав сквозь зубы:
- Пока я не кончу, ты отсюда не выйдешь, понял?
- Да пошел ты! - незамедлительно огрызнулся Микеле, проклиная Ямина за медлительность и целясь Мервану в лицо, но тот, перехватив удар, пнул итальянца в грудь.
- Ты всего лишь второсортная шлюха, - Рим рывком встал, в приступе злости сжимая и разжимая кулаки. - Веди себя соответственно!
Поняв, что появилась возможность выбраться прочь из комнаты, Локонте, не теряя времени даром, схватил в охапку свою одежду, всегда оставляемую ближе к выходу, и выскочил вон, одеваясь на ходу и оставил позади разъяренного музыканта.
Перевалило за полночь, орала музыка, все были пьяны, потому никому не было особого дела до полуголого мужчины, в спешке натянувшего драные джинсы и устремившегося к задним дверям клуба. Проводив взглядом быстро затерявшуюся в толпе фигуру, Солаль бросил выкуренную лишь наполовину сигарету в один из стаканов, что звенели на подносе проскочившей мимо официантки, и широким шагом вошел в комнату, в которой все еще находился Мерван.
Предстоял короткий, однако далеко не самый приятный разговор.
- Проклятье, какой же ты тяжелый, - процедил сквозь стиснутые зубы Локонте, взваливая себе на плечо руку плохо реагировавшего на любые раздражители Флорана. Тому еще повезло: обошлись с ним не самым жестоким образом, судя по всему, охране Мервана было лень или же она просто не захотела попусту мять кулаки. Ссадины, синяки, царапины, однако серьезных повреждений невооруженным глазом видно не было, и Микеле, желая убедиться в этом, слегка похлопал по щеке все же сумевшего подняться француза, приводя его в чувства. - Эй, кости целы? - Он кивнул после некоторой паузы, сверившись со своими ощущениям. - А зубы? - Снова кивок. Относительно довольный, итальянец тащил за собой Флорана обратно к задним дверям клуба, искренне надеясь на то, что подъем на пятый этаж удастся пережить без лишних приключений.
На деле все оказалось не так страшно: порядком измятый француз мог самостоятельно передвигаться, лишь изредка прихрамывая, неудачно ступая на правую ногу. Второй этаж, третий, четвертый и, наконец, Микеле, нашарив на верхней дуге дверного косяка ключ, отпер дверь и провел своего гостя прямиком на кухню.
Не было никакого желания приводить к себе посторонних, но обстоятельства не давали права выбора, да и чувство вины перед непроизвольно втянутым во все случившееся человеком не позволило бы оставить его снаружи. Игнорируя боль во всем теле и гудение в голове, Флоран с плохо скрываемым интересом осматривался вокруг, пока Локонте копался в старой аптечке. Однокомнатная квартира, почти не имевшая разграничения с кухней, была бы крайне просторной и уютной, если бы не творящейся в ней хаос. Хозяин явно не заботился о порядке, да ему и смысла не было - он жил один, выбираясь только на работу, а практически единственным гостем была живущая за соседней дверью Клер, у которой творился в комнате точно такой же ураган.
Одежда, разнообразные мелкие подарки клиентов, обувь, музыкальные инструменты, листы с рисунками, лишь немногие из которых были пришпилены к стенам, - все образовывало бесформенную кучу, в которой удалось разглядеть даже довольно грустного вида синтезатор. От созерцания всей многогранной палитры беспорядка отвлек не требующий пререканий голос Локонте.
- Выпей, - он протянул французу стакан с водой и пару не самого привлекательного вида таблеток, - станет легче.
Флоран молча принял лекарство, сильно запрокинув голову, и лишь потом спросил:
- Что это?
- Обезболивающее, - Микеле обвязал вокруг пакета со льдом тонкое полотенце и приложил к стремительно разраставшемуся синяку под глазом. - Мне всегда помогает, - кивок в сторону кровати. - Иди раздевайся.
- Зачем? - сразу же подобрался Мот, словно очнувшись, но тотчас получил несильную, но весьма обидную оплеуху за ненужные вопросы.
- Лечить тебя буду.
Итальянец хлопотал вокруг распластавшегося на одеяле гостя, ловко орудуя перекисью и йодом, тщательно обрабатывая каждую даже самую мелкую рану. Количество кровоподтеков и ссадин составляли не лучшую картину, но Флоран, закусив край полотенца со льдом, которым прижимал синяки на лице, не проронил ни звука, когда Микеле дотрагивался до них. Тот краем глаза наблюдал за поведением француза, на которого начинало постепенно действовать принятое обезболивающее.
Вата быстро заканчивалась, пропитываясь кровью и сукровицей, но постепенно приходилось все реже, то и дело отбрасывая красные комки в сторону, тянуться за новыми. Напряженное, угрюмое молчание начало угнетать, но слова не лезли в горло, а любая предназначенная для разрядки шутка автоматически становилась неуместной, обрекая себя на провал. В разговоре, по сути, и не было нужды, однако один вопрос никак не давал покоя, елозя на языке.
- Зачем ты сделал это?
- Что? - не расслышав, переспросил Флоран, поднимая голову и замечая, что Микеле сразу же отвернулся, глядя куда-то в стену.
- Там, в клубе... - судорожно пытался объяснить он, к собственному удивлению то и дело запинаясь и отчаянно жестикулируя. - Зачем?
Улыбка скользнула по разбитым губам, француз сел, подперев голову рукой, и посмотрел на все еще изучавшего стену Локонте.
- Захотелось.
- Захотелось? - Эхом повторил тот, резко обернувшись и не поверив услышанному. - Взять в рот у малознакомого мужика?
Все это больше походило на чушь. Невообразимую и нелепую чушь, граничащую с идиотизмом. Однако Флоран не обиделся на этот выпад и лишь негромко рассмеялся, пояснив:
- Захотелось сделать это именно для тебя, - он не сводил с Микеле взгляда, заставившего его смутиться и снова отвернуться, тем самым скрыв пылающее лицо. Сжав в кулаки одеяло, Локонте яростно пытался успокоиться, не находя объяснения столь не характерной для себя реакции и не будучи в силах отдавать себе отчет в своих же поступках. Он быстро развернулся, вцепившись пальцами в густые черные волосы.
- Чтобы быстрее заживало, - послышался предупредительный шепот, и Флоран почувствовал на своих израненных губах горячий, осторожный поцелуй, который так же внезапно оборвался. Микеле вскочил с кровати, издавшей вздох облегчения, и метнулся на кухню, загремев там многочисленными ящиками. Через минуту он вернулся, неся в руках очередную пластину таблеток и воду.
- Снотворное, - пояснил итальянец и сел обратно на одеяло, взглядом заставляя выпить лекарство. Дождавшись, когда Флоран проглотит его, Локонте снова потянулся за бинтами и йодом, изо всех сил стараясь не замечать пусть и немного неровной, но все же бесконечно счастливой улыбки француза.
@темы: Merwan Rim, Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, Фанфикшн
-
-
26.07.2012 в 03:22С нетерпением жду проду
-
-
26.07.2012 в 09:33Вау, Жирик, ты меня так погладил, так погладил этой главой, вух!
-
-
26.07.2012 в 13:16-
-
26.07.2012 в 15:18Томоадепт, вах, исправила, благодарю! Скоро еще часть будет, пишу, пишу...
assia., судя по всему, дальше радовать будет еще больше
Я хотя бы с Мерваном завязала, у меня счастье XD
-
-
26.07.2012 в 17:15злюки Мервана больше не будет?)) а я думала, у них начнется холодная война - добрые Фломики против злодея Мерва хДДД
-
-
26.07.2012 в 17:37-
-
26.07.2012 в 18:02драаазнитесь, да?)))
-
-
26.07.2012 в 19:02-
-
26.07.2012 в 20:03злюка вы))) пишите дальше быстрее!
-
-
26.07.2012 в 20:24И даже Мервана люблю тут
В общем, я рада объему и содержанию, только понять не могу одно. француз сел, подперев голову рукой, Это как? Он локтем во что-то уперся?
-
-
26.07.2012 в 21:56Он локтем во что-то уперся?
В колено, к примеру, - отчего бы нет?)
assia., постараюсь!
-
-
26.07.2012 в 22:01Ну не знаю.... его били, а он потом спокойно сел и почти калачом свернулся, чтобы в колено упереться локтем и голову на кулас положить О_о
-
-
27.07.2012 в 00:48-
-
27.07.2012 в 05:52