ДЖ 8

[mozartofans]

Название: Достичь желаемого
Автор: Жириновский
Рейтинг: NC-17
Фандом: Mozart, l'opera rock
Персонажи: Флоран/Микеле, Мерван
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма
Предупреждение: OOC, изнасилование
Статус: не закончен

Часть 8

От автора: этот текст набирался на мобильном и отправлялся из единственной в округе точке с ловящим Пчелайном, потому автор заранее приносит свои извинения за все ошибки и истерящий Т9.

***


Наблюдая за мечущимся по сцене Флораном, итальянец расплылся в довольной улыбке впервые за полторы недели. Ему нравилось следить за его жестами, скупой мимикой, отмечать малейшие перемены настроения, которые не мог больше уловить никто. Сколько бы раз он не спрашивал себя после непродолжительного разговора с Маэвой, к чему была вся эта сдержанность, это покорное согласие со всем, но так и не мог дать себе ответа.
Какая-никакая, но близость все же была, и Локонте искренне полагал, что это к лучшему, что это и было то самое нахваливаемое в песнях чувство, не поддающееся какой-либо логике. Если это и любовь, то необъянимая, неадекватная и ненормальная, но все же именно она, жестокая и извращенная в своем проявлении.
- Эй, вперед, - громкий шепот подтолкнул итальянца на сцену. - Твой выход, Моцарт.
Намертво заученные фразы легко слетали с губ, и Микеле сам дивился этой легкости. Странные их отношения с Флораном менялись, с каждым разом постепенно избавляясь от грубости и жесткости, даря иллюзию неуместного покоя. На людях француз был осторожен, проявляя прежнее дружилюбие, и, возможно, это сказывалось тогда, когда они оставались наедине.
Репетиция окончилась, и снова игра пошла по привычному сценарию: зал пустеет, за кулисами не остается никого, всюду гаснет свет кроме одной гримерной, где и назначена встреча.
- Фло? - Собравшись с духом, Микеле вошел, закрывая за собой дверь. Француз уже успел переодеться и терпеливо ждал, раскачиваясь на кресле и кивком указывая на один из многочисленных пустых столов.
- Подожди, я еще не снял костюм, - возразил итальянец, стянув с себя только брюки, но тем не менее повиновался, нагибаясь и кладя голову на скрещенные на столешнице руки.
- Твои проблемы, - безучастно бросил Флоран, несильным пинком по щиколотке раздвигая шире ноги Микеле. Тот закрыл глаза, предварительно сделав пару вдохов, и расслабился, покорно позволяя делать с собой все, что угодно, и не выказывая никакого сопротивления. За последнее время он отчетливо уяснил, что попытки сбежать или объявить о своем недовольстве могут быть ощутимо болезненными, и потому позволял полностью управлять собой. Флоран не стал терять времени даром, и вскоре удовлетворенно застегивал упрямые пуговицы ширинки.
Микеле устало опустился на стул, стирая рукавом легкую испарину со лба, и наблюдал за тем, как француз неспешно одевался, и, не выдержав, подошел к нему сзади, уперся лбом в спину и обнял за талию, надеясь, что эти мгновения продлятся чуть дольше. Флоран удивленно обернулся и тотчас ощутил осторожный и бесконечно теплый поцелуй на своих губах.
- Ты что творишь? – Словно очнувшись, француз оттолкнул от себя Микеле, недоверчиво глядя на него. Тот не понимал этого удивления, оттого смутился и, едва помедлив, проговорил:
- Но мы ведь любовники, разве нет?
- Нет! – Без раздумий отрезал Флоран сквозь сжатые зубы. Он сгреб Локонте за грудки и притянул к себе, отрывисто дыша ему в лицо. – Ты всего лишь мой должник, не больше, ни меньше.
Колкие слова вонзились в ребра, сбив дыхание. Сказочная реальность, грубо разломанная на части, осыпалась едкой обидой, проникая в легкие и мешая здраво мыслить. Звонкий удар острой болью отпечатался на скуле и слепым гневом отдался в мозг. Итальянец попятился, сознавая, какую ошибку только что совершил и что своей собственной рукой перечеркнул всю ту мнимую доброту, которой так радовался последние дни.
Француз в полном безмолвии приложил ладонь к щеке, будто оценивая нанесенный урон, и тяжело перевел взгляд на забившегося в угол Локонте. Голова шла кругом, раскачивала душную гримерную, мешая сфокусировать взгляд и здраво мыслить. Сработали инстинкты: прочь, бежать, вон из маленькой комнаты, заполненной нарастающей злобой.
Микеле несся по коридорам и переходам, задыхаясь и кляня себя за позорную глупость. Как можно было поверить в сочиненную собой же сказку и дать ей опьянить себя неуместной наивностью?
Спрятаться, скрыться - Локонте мчался вперед, смутно надеясь, что кто-нибудь остался хотя бы в зале. Шаги за спиной стихли, Микеле обернулся, не веря в удачу, но тотчас запутался ногами в темных складках плотных кулис и упал на тяжелую ткань, окончательно теряясь в ней.
Флоран знал, куда попытается сбежать итальянец, потому не спешил догнать его, на ходу придумывая себе развлечение. Взгляд упал на болтавшийся без дела рабочий микрофон, подтолкнувший кривой ухмылкой к занятной идее. Француз устремился к звуковой кабине, провел ладонью по кнопкам, включив систему, и начал неторопливо спускаться, заметив издалека колыхание кулисы.
Стараясь не подавать признаков жизни, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание, Локонте выпутывался из своего плена, молясь, чтобы его не заметили, но тщетно. Флоран без лишних объяснений прижал итальянца к полу, зацепив изгиб микрофона ему за шею.
- Остановись, - Микеле изо всех сил тщетно отбивался, не давая раздеть себя. – Хватит, прости меня!
Флоран будто ничего не слышал, бесцеремонно отбрасывая в сторону блестящий ремень и собираясь сполна отыграться за пощечину.
- Извиняться будешь по-другому, - елейно прошипел приторно-сладкий голос, опаляя кожу на виске.
Итальянец подавил рвущийся из легких вскрик, скосившись на мелькающее перед лицом пятно микрофона, жадно глотавшего любые звуки и незамедлительно разносившего их по огромному залу. Прокусив до крови губу и до боли в костях царапая лакированный пол, Локонте через силу заставлял себя молчать, глушить нарастающий в горле голос. Распятое на неровном полу тело все сильнее содрогалось с каждым толчком и беззвучно молило о прекращении этой пытки.
Движения ускорились, заставляя изгибаться и расщепляя реальность на бессчетные осколки эмоций. Первый отчетливый стон сорвался с губ, вернувшись спорым эхом, за ним последовал второй, третий – и эту волну уже невозможно было остановить.
Флоран хрипел в унисон, не сбавляя темпа и ликуя, получив желанное: маленький микрофон фиксировал происходящее запущенной на звукопульте программой, сохранявшей бесценную запись.

_____________

Непрекращавшаяся ругань вполне красочно описывала состояние Мервана, по рассеянности забывшего ключи и теперь вынужденного возвращаться за ними через полгорода.
Знакомая фигура тенью выскользнула из задних дверей и нетвердой походкой скрылась за углом. Мерван ухмыльнулся, решив, что неугомонный итальянец снова затеял какую-то проказу, и спокойно отправился к гримерным.
Искомого там не оказалось, пришлось обойти каждый угол, чтобы отыскать оброненные у сцены ключи. Взгляд зацепился за едва заметно мерцавший из звуковой кабины свет невыключенной аппаратуры. Подивившись своей доброте и запоминая должок звукооператору, Рим не поленился подняться, чтобы отключить впустую работающий пульт.
На сонном мониторе вспыхнул так и не свернутым уведомлением о передаче единственный сохраненный файл. Не противясь зашевелившемуся любопытству, Мерван открыл воспроизведение записи и тотчас поперхнулся, уставившись в экран:
- Какого...
Мощное эхо разнесло по залу стонущие голоса, задыхающиеся и сбивающиеся на каждом слове. Резкий удар по кнопкам оборвал четкий звук, взвизгнул мобильный, принимая запись, и Мерван, отключив систему, запустил пальцы в волосы, раскладывая мечущиеся мысли по полкам и пытаясь осознать услышанное.

Ничем не отличающийся от остальных день, никак не изменившиеся за ночь люди, но теперь они представали в совершенно другом свете, заставив иначе смотреть на себя. Мерван рассеянно забывался на сцене, бросая косые взгляды то на Микеле, то на Флорана и откладывая бесконечно возникающие в голове вопросы.
Едва доведенный до белого каления Дов разогнал всех на перерыв, итальянец исчез, сбежав от остальных. Удалось не сразу найти его, сидевшего прямо на полу у задних рядов кресел и старавшегося казаться как можно меньше.
Мерван осторожно опустился рядом с Локонте, который словно ничего не видел, погрузившись в собственный отнюдь не самый веселый мир. Не зная, с чего начать, Рим негромко окликнул Микеле по имени. Тот слишком резко дернулся вбок, задев головой подлокотник, и поспешно отвернулся, надевая маску безмятежной обыденности.
- Пойду умоюсь, - наспех сообразил итальянец, силясь встать, но Мерван не позволил ему, дернув вниз за полы излишне яркого камзола.
- Не хочешь ничего мне рассказать? - Неподдельные интерес и сочувствие скользнули в словах, лезвием порезав слух.
- О чем ты? - Фальшивая улыбка не смогла скрыть напряженных нот, обнажая столь усердно скрываемое волнение.
- Не прикидывайся идиотом, - неестественно спокойно ответил Мерван, чтобы не привлекать лишнего внимания. - Всем давно понятно, что между тобой и Флораном что-то происходит.
- Какая чушь, такого...
- Тогда это что? - Требовательное восклицание сопроводилось моментально включенной с мобильного телефона записью, стонущими голосами рвавшей динамик. Мерван впервые увидел такой страх, такую всепоглощающую муку на невозможно бедном лице прежде всегда беззаботного итальянца, и тотчас пожалел о сказанном.
- Откуда оно у тебя? - Практически неслышно сорвалось с белых, как мел, губ. Локонте слепо смотрел прямо перед собой, чувствуя, как сердце внутри ударило в последний раз и застыло, скованное страхом.
- Нашел вчера там, - короткий кивок в сторону звуковой кабины.
- Кто еще слышал? - Еще тише спросил Микеле, насильно заставляя себя дышать и понимая, что весь мир сейчас рассыплется пылью. От этого ответа зависело все: покой, надежды, настоящее и будущее, готовое в любое мгновение сорваться в бездну.
- Никто, ведь, - начал было Рим, но осекся на полуслове: Микеле бросился к нему, глядя прямо в глаза и сжимая холодными, как лед, ладонями, его руку.
- Умоляю, не давай никому, - сквозь хрип выдавил из себя Локонте, прижимая кисть алжирца к своей груди, и тот почувствовал сквозь слои ткани и кожу истерику разрывающегося сердца.
- Тихо, все в порядке, - Мерван растерянно попытался успокоить дрожавшего всем телом итальянца, но не сумел подобрать нужных слов.
- Пообещай мне! - Выкрикнул Микеле, схватив друга за плечи и, не выдержав рвущего вены бешенства эмоций, резко опустил голову, хрипло дыша. Мерван боялся прикоснуться к нему, боялся что-либо сказать балансировавшему на грани сумасшествия и отчаяния человеку.
Внезапно время замерло на долю секунды, позволяя понять первопричину. Клокотавшее в горле шипение слетело с языка, затерявшись в обивке кресел.
- Я убью Флорана.
Микеле рванулся за вскочившим на ноги Мерваном, вцепившись в него и не давая сделать более ни шагу.
- Не надо, не тронь его!
- Эта тварь...
- Прошу тебя!
- Из-за этого ублюдка ты...
- Я сам виноват! - Сорвавшийся крик вырвался из груди, Локонте обхватил себя руками, поджав губы. Его немилосердно трясло.
- Лучше не вмешивайся, - сухо раздалось из-за спины. Маэва подошла к Микеле, мягко обняла его и провела прочь, проигнорировав немое удивление Мервана и лишь бросив на него усталый взгляд.