J'accuse mon père

[Nikoli Sun]

Полный размер.

@темы: Merwan Rim, Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, Maeva Meline, Melissa Mars, Solal, Обои, аватарки, Фанарт

---

[Мандариновая фея]

КИЕВ: вот тут проводят конкурс: разыгрывают 3х2 билета на концерты

Сайт Корреспондентt.net объявляет конкурс фото на тему Mozart в Украине. Победители получат в подарок билеты на рок-оперу Mozart.

В период с 29 января по 10 февраля все зарегистрированные пользователи Корреспондент.net смогут загрузить на страницу конкурса свои фотографии, передающие дух 18 столетия и творчество Моцарта. Это могут быть памятники музыкальным инструментам, здания ушедшей эпохи, сооружения, которые могли бы ассоциироваться с гениальным музыкантом.

Голосование за лучшие фото будет проходить на странице конкурса, где читатели сайта смогут отметить понравившиеся репортажи при помощи кнопки Корреспондент (нравится) и социальных кнопок Google (+1), Facebook (like), Вконтакте (мне нравится), Twitter (tweet), Linkedin.

Победители будут объявлены 11 февраля на странице конкурса.

Три автора фотографий, которые наберут самое большое количество "лайков", получат в подарок по два билета на украинскую премьеру французской рок-оперы Mozart во Дворце Украины 12 февраля.

---

Москва

[Lynx_by]

Пост по Киеву, я смотрю, висит... А кто идет на концерты в Москве? Давайте хотя бы попытаемся посчитаться))

14 февраля
Glinda VIP-партер, ряд 2 место 12
жантиль VIP-партер, ряд 2 место 13
elfie_fr VIP-партер, ряд 2 место 14
Louise de la Valliere Амфитеатр, 1 ряд, 39 место.
Le Calme Партер, 5 ряд, 36
missVPF Партер, 5 ряд, 37
Сэниа Бельэтаж - 1 ряд - 61 место
Онегин, и весьма коварный vip-партер 7 ряд место 14
Obispienne
Eclectism амфитеатр, ряд 2, место 56
doctor Nell vip партер, 3 ряд 24 место
Танцующий с тенью vip партер, 3 ряд 25 место
Jetti Амфитеатр, ряд 1, место 10
mesange. амфитеатр, 1 ряд, 38 место
Маленькая рыжая катастрофа амфитеатр, 1 ряд, 40 место
MSSleepwalker вип партер, ряд 3, место 22
Мистер Кент амфитеатр, 1 ряд, 36 место
Голос радуги бельэтаж, 2 ряд 66 место.
DeOnore +2 партер 2 ряд,места б4,65,66

15 февраля
Lynx_by партер, ряд 4, место 21
кот; партер, ряд 4, место 22
_Jade_
Sonochk@ Бельэтаж, ряд 3, места 29 и 30
Сэниа Grand Партер - 1 ряд - 16 место
Мартинссон, бесишь! гранд партер, ряд 2, место 8
чайка партер
Птичка на проводе партер
*_Julie_* вип-партер, 2 ряд, 11 место
Launi бельэтаж, 2 ряд, 25 место
Obispienne
sovy6ka партер, 3 ряд
mesange. VIP parter, 3 ряд, 19 место
- Luci - балкон А
Крекер с солью вип партер 1 ряд место 26.
ТОРЯ ДУБОЩЯ виппартер ряд 1 место 27
Демон Опечаток Партер, ряд 5, место 18
Исфирь Партер, ряд 5, место 19
скромный~дурдом вип партер, ряд 4 место 21
aliceblanche +1 партер 5ряд 23-24
Clostridium партер 5ряд 25
Alexandra-Lexy балкон Б, ряд 3 место 17

16 февраля
Lynx_by VIP-партер, ряд 2, место 15
Wildnessy VIP-партер, ряд 2, место 16
Arasi VIP-партер, 3 ряд, 18-ое место
Capt. Jack Harkness партер, 4 ряд, 30 место.
Мандариновая фея VIP-партер, ряд 2, место 14
Апрельская Верба VIP-партер, ряд 2, место 13
~Bohemienne~ VIP-партер, ряд 4, место 17
Luchenza Vip-партер, ряд 9, место 36
Halisa aka NaVi vip-партер, ряд 9, место 37
Сэниа Партер - 1 ряд - 39 место
Воробьиная душа
Alnuara +2 VIP партер.9 ряд места 38-40
Онегин, и весьма коварный бель-этаж ряд 3 место 27
Uk@R балкон а, 4-12
winter~wind VIPпартер 7 ряд 28
сНежная Готка VIPпартер 7 ряд 27
tess4ik VIPпартер
she werewolf партер, 5 ряд
ruj777 бельэтаж, 3 ряд
girl_of_fire бельэтаж, 3 ряд
Obispienne
ТОРЯ ДУБОЩЯ виппартер ряд 3 место 23
Кролень
Galiagante
Nareshi +1 Балкон А, 4 ряд, места 26, 25
Голос радуги партер, 3 ряд 38-39 место.
Movellance VIP-партер, 4 ряд, 14 место
Evienne VIP-партер, ряд 4, место 15
случайная сова Балкон А, ряд 5 место 105
OlgaZ левая ложа бельэтажа 7р, 1м
Marcie Балкон А ряд 3 место 72
Нима +1 Балкон А, ряд 4, места 68-69
Крекер с солью вип партер 3 ряд место 22
Sesamee Street +1 Амфитеатр, ряд 3, места 63, 64
Elzei + 1 VIP-партер, ряд 2, места 17 и 18
mesange. партер, 3 ряд, 43 место
fedra87 балкон а, ряд3
A.N.S. бельэтаж, 1 ряд, 64 место
скромный~дурдом вип партер ряд 5 место 14

запись создана: 27.01.2013 в 23:59

@темы: Вопрос

---

[Мандариновая фея]

КИЕВ! ЭТО ДЛЯ ВАС!

Итак, нам подтвердили аэропорт. Поэтому всех желающих встретить артистов MOZART L'Opera Rock LE CONCERT ждем красивыми, с хорошим настроением/цветами/шарами и так далее)) 7 февраля в 16:00 в терминале D аэропорта Борисполь.

@темы: Новости

---

Киев

[Эльф, который остался ребенком]

Друзья, отмечаемся кто идет на концерт в Киеве. Ну не может же вас тут быть так мало...
Не стесняемся, пишем. Кусаться никто не будет только я могу затискать и заняшкать...

11-е февраля:
[Эфа]
~Sana~
Непокорный балкон, 1-й ряд
Сэниа
Ыж. партер, 12 ряд. 13 место

12-е февраля:
Elfi-L балкон, 9 ряд
Dr. Lind балкон, 14 ряд
ночи.навылет балкон, 14 ряд
assia; партер, 28 ряд
=Лютик_Эмрис= партер, 29 ряд
Сэниа

запись создана: 24.01.2013 в 21:53

@темы: Вопрос

---

[Эльф, который остался ребенком]

Нашла ссылку на странное... И оно вызывает у меня подозрение, что автор статьи что-то не то курил.

В Киев едет потомок Микеланджело

Артист в феврале споет в рок-опере «Моцарт»

В начале февраля столицу впервые посетит потомок знаменитого итальянского художника эпохи Ренессанса Микеланджело («Мадонна с младенцем»). 39-летний Микеле Локонте — родственник художника по отцовской линии.

Живет парень в Италии, но по стопам именитого предка не пошел, хотя в школе увлекался живописью, скульптурой и даже успел получить диплом магистра искусств. «Я отслужил в армии, но решил посвятить себя музыке, хотя никогда ее не изучал. Но думаю, что она была во мне», — сказал Локонте в одном из интервью.

(с)

@темы: Mikelangelo Loconte, Ссылки, Статьи

---

[Crazy Maestro]

Доброго всем времени суток, уважаемые моцартофаны!

Я понимаю, что все сейчас в предвкушении концерта в Киеве (завидую вам всеми швабрами души), но у меня возникла просьба к тем людям, которые собираются на те же концерты в Москву. Выручайте, ребята! С учебы вырваться в столицу не удалось, но заполучить хотя бы открытку или плакат с росчерком любимой руки все равно мечтаю. Есть ли среди вас какая-нибудь добрая душа, которая будет на автограф-сессии (остается молиться, что она будет =) и сможет приобрести лишнюю открытку? С деньгами проблем не возникнет, все пришлю каким угодно образом. Заранее спасибо, я в вас верю!

P.S. Уважаемые модераторы, не серчайте, пожалуйста: охота пуще неволи; а кто меня поймет лучше таких же увлекавшихся людей.

@темы: Вопрос

---

[[корица]]

Добрый день!

Я очень надеюсь, что в этом сообществе есть люди, которые живут в Киеве. Если есть - откликнитесь, пожалуйста!
Я живу в Молдове, и, если честно, до последнего момента сомневалась, стоит ли писать здесь вообще. Но всё-таки решила, что попробовать стоит. Если среди вас есть люди, которые купят мне билет (нужную сумму я отправлю переводом) и помогут мне с жильём, я буду им безмерно благодарна.
Мне ооочень хочется увидеть Флорана, Микеле и Мелиссу! ^_^ И всех остальных!

С уважением.

спасибо за помощь, человека нашла

---

Продам Моцартокулон!

[Elzei]

Дорогие, выручайте! а то денег на расходы. связанные с поездкой, жестко не хватает!
Авторский кулон из пластики, на шее кулон смотрится так, что создаётся полное ощущение выпадающих страниц. Нотные страницы- двухсторонние.

По авторским фотографиям он бы выглядел примерно так:
static.diary.ru/userdir/2/7/0/1/2701469/7306514...
static.diary.ru/userdir/2/7/0/1/2701469/7306515...

Размеры 4,5 на 4,5, абсолютно новый! 1500р.

@темы: Cosplay, украшение, W.A. Mozart, Фанарт, Книги

---

Mozart\Salieri - I would hurt a fly

[HoneyMonsterNoNo]

Совсем недавно открыла для себя этот мюзикл, и вот мой скромный вклад в сообщество =))
Автор:  HoneyMonsterNoNo
Жанр: Слеш
Музыка: Ane Brun - I would hurt a fly

@темы: Видео

---

[|Эфа|]

Дорогие софандомцы, скажите, существуют ли фанфики с пейрингом Мерван/Фло? Что-то заинтересовала вдруг такая линия.

@темы: Merwan Rim, Вопрос, Florent Mothe, Фанфикшн

---

Death Notes

[Anna Rosenrot]

@темы: Merwan Rim, Florent Mothe, Фанарт

---

Снова я, снова с клоуном.

[Anna Rosenrot]

@темы: Merwan Rim, Фанарт

---

Ну очень быстрый набросок.

[Anna Rosenrot]

@темы: Merwan Rim, Florent Mothe, Фанарт

---

Меня очень впечатлил Клоун.

[Anna Rosenrot]

@темы: Merwan Rim, Фанарт

---

[ANGIE29]

Название: Утешение
Автор: ANGIE29
Фэндом: Моцарт. Рок-опера (Mozart, l'opera rock)
Персонажи: Антонио Сальери/ОЖП
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Философия, Повседневность, Даркфик, PWP, POV
Предупреждения: OOC, Насилие, Изнасилование, Нецензурная лексика, ОЖП
Размер: Мини, 5 страниц
Статус: закончен

ТЕКСТ

Легкий шепот дам за кружевными веерами почти неслышен. Их кавалеры обсуждают свои, мужские, дела в нетерпеливом ожидании начала представления. И те, и другие разряжены по последней парижской моде, затянуты в корсеты, припудрены, подкрашены, причесаны, завиты. Ничто и никогда здесь не бывает настоящим. Театр в театре.

- Ах, герр Сальери, когда же мы услышим новое произведение, созданное нашим гениальным композитором?

О ком вы, милочка? Обо мне? Или о Нем?

- Терпение, миледи, терпение.

Я не хочу сегодня улыбаться, но нужно сделать над собой усилие. А она недурна собой, эта новоиспеченная баронесса Фон Фейербах: миниатюрная фигурка, светлые локоны, чуть припухшие губки, тонкая талия, мраморная кожа и мушка на щеке... Интересно, сколько ей лет. На вид никак не более шестнадцати. Миленькая, глупенькая пташка.

- Пройдемте в ложу, господа, опера вот-вот начнется.

Оркестр настраивает скрипки, собравшиеся, наконец, рассаживаются, готовясь внимать Его музыке. Рукоплескать и восхищаться, бросать цветы на сцену и носить на руках.

Ненавижу.

- Ах, герр Сальери, опера была прекрасна! Вы не находите? - щебечет наивная дурочка, лишь только занавес упал.

Что понимаешь ты в музыке, ничтожное создание. Она была гениальна.

- По-моему, Маэстро превзошел сам себя! Браво! - вторит ей напыщенный туповатый муженек. Прекрасная пара, неправда ли.

- Неплохо. Неплохо весьма, - почти неслышно выдыхаю.

Сжать кулаки. Еще. До боли. Вот так. Уже лучше, намного лучше. Не так сильно давит в груди. Главное — не забыться и не начать кусать губы. Моя извечная привычка. Нет-нет, никто не должен видеть. Самое время уехать домой.

- Герр Сальери! Вы покидаете нас? Так скоро? Ведь мы увидимся с вами завтра на весеннем балу? Вы непременно должны почтить нас своим присутствием!

Ах, да, весенний бал. К чертям! На это сборище уродов уж нету сил моих смотреть.

- Всенепременно, миледи, всенепременно.

******

Весенний бал ничем не лучше всех остальных не менее унылых сборищ. Полуулыбки, полувзгляды, полутона и полужесты... Толпа в огромной зале кишит как черви в трупе исдохшего бродячего пса. Как я устал от этого города, его напыщенности, лицемерия и насквозь выгнившего нутра.

- Что думаете вы о сегодняшнем обществе, герр Сальери? Изысканное, неправда ли?

Давно чума не посещала Вену, вот, что я думаю о них.

- О да, вы совершенно правы, миледи.

Маленькая шлюшка не сводит с меня глаз. Ее супруг лениво спорит о политике с такими же тупоголовыми мешками жира и костей, как и он сам. Она же дарит мне ужимки и бесстыдное кокетство, приправленные пошлыми банальностями, легко слетающими с ее коралловых губ.

- Не соизволите ли осмотреть наш зимний сад, герр Сальери? Мы выписали несколько довольно редких экземпляров из самой Индии! Нет, вы решительно обязаны на них взглянуть!

Ну что ж, пожалуй, это именно то, что мне сегодня нужно. После вчерашней премьеры одного лишь вина недостаточно.

- Не откажусь, миледи. Надеюсь, вы хорошо ухаживаете за своими кустами мирта.

Она слегка краснеет, но делает вид, что не поняла моего намека, и мы как можно более незаметно удаляемся из бальной залы.

Незамеченные никем, мы входим зимний сад. По счастью, он находится в дальней части особняка, и вероятность, что нас потревожат, ничтожно мала. Без лишних слов я сразу перехожу к делу — долгие прелюдии не для меня. К тому же, время поджимает - нас могут хватиться.

Я резко притягиваю ее к себе, держа одну руку на ее затылке, другой нащупываю шнуровку корсета. Мгновение — и мои губы впиваются в ее развратные уста, так влажно и призывно открытые мне навстречу. Она упирается кулачками мне в грудь, пытаясь отстраниться.

- Ах, Антонио, бога ради, что ты делаешь?!

Не время играть в неприступность, моя дорогая, к тому же, вам ли поминать имя Господа, предаваясь прелюбодеянию под носом у супруга.

- Мы разве перешли на «ты», миледи?

И, не давая ей ответить, я снова целую ее, на этот раз глубже, с силой проталкиваю свой язык в ее рот и сжимаю затылок. Никуда не денешься. Но маленькая бестия ухитряется извернуться, при этом укусив меня за нижнюю губу. За это она немедленно получает пощечину и, не удержавшись, падает у моих ног.

- Антонио, мне больно! - в ее изумрудных глазах стоят слезы, а губы слегка подрагивают, как у обиженного ребенка.

- Мне тоже, - дотрагиваюсь пальцами до губ и вижу кровь на них. Вот стерва! - Еще хоть раз укусишь — пожалеешь.

Я грубо хватаю ее за предплечье, поднимаю с мраморного пола и тащу к кушетке, очень кстати поставленной здесь, в окружении диковинных растений. Скорее всего, на ее руке останутся синяки, но мне плевать. Швыряю и тут же накрываю ее своим телом, надежно прижав, чтобы не увернулась.

- Антонио, прошу вас, я ведь замужем!

Ну что за детский лепет, в самом деле. Противно слушать.

- И что с того, я тоже несвободен.

Освобождаю от корсета ее упругие нежные груди и начинаю безжалостно мять, сжимаю соски и терзаю их губами. Уж верно ее муженек не способен исполнить супружеский долг как положено. Нестрашно, я сделаю все, чтобы прелестница надолго запомнила этот вечер. Немного прикусываю, ставший совсем уже твердым сосок и слышу ее полустон-полувскрик.

- Молю вас, Антонио!..

- Заткнись! - мой голос охрип от возбуждения. - Не делай вид, что ты этого не хотела.

Продолжаю ласкать ее шею и грудь, то целуя, то кусая. Мне нравится чувствовать нежную плоть и следы от укусов меня возбуждают. Она тяжело дышит, сжимая мои волосы, которые совсем растрепались, и от аккуратной прически не осталось и следа. Чувствую свое возбуждение, и расстегиваю кюлоты, освобождая набухший, твердый член.

- Давай, приласкай его, смелее, - я ложусь рядом с ней и притягиваю ее за волосы, приближая ее губы к своей горячей плоти.

Ничто не доставляет мне большего удовольствия , чем эти запретные ласки. Она пытается сопротивляться, но я лишь сильнее сжимаю пальцы на ее затылке. Лицо баронессы искажается от боли и она послушно обхватывает губами головку члена. Понятно сразу — она делает это впервые. Ну что же — все когда-нибудь случается в первый раз. Закрываю глаза и отдаюсь волшебным ощущениям. Ее губки посасывают головку, а горячий язычек скользит по ней, доставляя невероятно приятные ощущения.

В такие моменты все гнетущие мысли покидают мое сознание и я, наконец, чувствую себя свободным. Я больше не помню о Нем, о Его дьявольской музыке, о Его славе. Я — властелин моей вселенной и только моя музыка звучит в ней.

Жаль, эти мгновения так быстротечны и случаются реже, чем мне бы хотелось.

Я чувствую, что уже близок к финалу, а значит пора переходить к основному блюду. Ее слишком пышная юбка на фижмах мешает, и я, привстав, отстраняю ее, а затем переворачиваю баронессу на живот, задираю юбку и приспускаю кружевные панталоны. Меж ног ее гладко и влажно, мне нравится нежная кожа женских бедер, полностью освобожденная от волос. Немного помассировав пальцами клитор, приказываю ей развести свои ноги руками. Она послушно выполняет мои указания, раздвигая и открывая передо мной свои «врата блаженства».

Люблю, когда меня приглашают.

Я вхожу в ее узкое лоно, еще не познавшее материнства и сразу же начинаю двигаться резкими толчками, причиняя ей боль, но от этого голова моя кружится еще сильнее.

Мне нужно почувствовать власть, ощутить свое превосходство , подчинить эту гордую и неприступную на вид красавицу своей воле. Другие могут лишь смотреть, вздыхая украдкой, что она - жена другого. Я же трахаю ее размашисто и грубо, как животное. Из глаз ее брызжут слезы, она начинает стонать и мне приходится зажать ей рот рукой. Излишний шум нам вовсе ни к чему.

Когда же пик блаженства близок, я выхожу из влажной, горячей вагины и прижимаю головку члена к ее тугой, чудесной попке. Она пытается кричать, но моя рука заглушает ее крик. Толчок - и я внутри. Там узко и восхитительно. Я знаю, мой член довольно толстый, и ей, должно быть, больно, но переживать об этом я стал бы в последнюю очередь, к тому же, она ведь не хочет родить не от мужа или испачкать чудесное шелковое платье пятнами спермы, не так ли?

Еще совсем немного, всего лишь несколько толчков и я кончаю, изливаюсь в нее и сладкие судороги блаженства проходят волнами по моему разгоряченному телу.

С трудом уняв сердцебиение, встаю и обнаруживаю кровь на члене. Видимо, он все же слишком большой для малышки, но не беда — она у аптекаря купит целебную мазь, а я оботру ее кровь ее же нижней юбкой. Испачкать костюм сейчас было бы очень некстати.

Баронесса размазывает слезы по раскрасневшемуся личику и не смотрит мне в глаза. Все верно, наше с ней небольшое приключение окончено. Ее ждет супруг, а меня экипаж. По всей видимости, все вышло совсем не так, как она представляла, но всем нам рано или поздно приходится расставаться со своими ожиданиями, отдавая их на растерзание жестокой реальности.

- Я вам посоветую удалиться в свои покои и привести себя в порядок, миледи. Не стоит в таком виде показываться гостям.

Приглаживаю волосы и ухожу, оставив ее на кушетке. Немного жаль, что времени так мало - такой, как она, нужно наслаждаться медленно и долго.

А воздух в саду пахнет розами, я только сейчас это заметил.

О, женщины, вы одинаковы, вы прячете свои порочные лица под масками добродетели. На деле же все вы — не более, чем пускающие пыль в глаза шлюхи, созданные Богом для услаждения мужчин.

Малышка баронесса недурна, но продолжать свидания с ней я не намерен. На то есть тысяча причин, но главная одна: пройдет совсем немного времени и мне наскучит ее ангельская внешность, а скуку я не выношу.

Я возвращаюсь в зал, придав своему лицу обычное сдержанное и немного надменное выражение. Окидываю взглядом публику.

Но вдруг с толпою что-то происходит. Все расступаются и пропускают Его. Он гордо ступает, упиваясь славой и успехом, как победитель, подобен солнцу, такой же невыносимо яркий, один только взгляд на Него жжет мне глаза, но отвернуться я не в силах.

Пора отсюда убираться. В свой мир, где светит лишь луна, и места нет лучам рассветным.

Быть может, в самом деле, мне следовало сделаться поэтом?

Мы снова испили из этого кубка — у нас он один на двоих.

Он жадно глотает искристый нектар из признания и восхищения,
А мне остается пьянящий и сладкий, волнующий яд утешения.

@темы: Florent Mothe, Фанфикшн

---

[ANGIE29]

Название: Тайная страсть
Автор: ANGIE29
Фэндом: Моцарт. Рок-опера (Mozart, l'opera rock), Микеланджело Локонте, Флоран Мот (кроссовер)
Персонажи: Флоран, Микеланжело
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Юмор, Стёб
Предупреждения: OOC
Размер: Драббл, 2 страницы
Статус: закончен

ТЕКСТ

Микеланжело в последний раз раскланялся перед публикой, ослепительно улыбнулся, послал всем воздушный поцелуй и весело насвистывая “L'assasymphonie” направился в свою гримерку.
На самом деле, после окончания сегодняшнего шоу он был в ней уже три раза. Все дело в том, что неуемные российские поклонники буквально завалили своего любимого Моцарта цветами, сладостями, его собственными портретами разной степени гениальности в исполнении, а также всяческими мягкими игрушками и бог знает чем еще, что он не успевал как следует рассматривать. В итоге, пришлось несколько раз сбегать в гримерку, чтобы сложить все честным трудом заработанное добро.
Приблизившись к двери он уже взялся за ручку, но повернуть ее не успел, замерев с недоуменным выражением на лице. Показалось, что ли? Микеланжело прислушался. Нет, не показалось. В гримерке кто-то был. И этот кто-то делал там что-то, от чего он тихо, но весьма явственно стонал. Несчастный Моцарт потоптался у двери еще немного в надежде, что стоны прекратятся, но складывалось впечатление, что разворачивавшееся внутри гримерки действо и не думало подходить к концу. Микеланжело несмело постучал. Войти без стука он не решился: мало ли, кого и в каком виде можно было там застать. Береженого, как говорится...
Стоны в то же мгновение стихли. Потом послышалась какая-то невнятная возня, шуршание, звон, будто упало что-то металлическое, и, наконец, взволнованный голос Флорана: «Сейчас-сейчас! Минуточку!»
«Фло?!! - пронеслось в мозгу у Локонте. - А он что забыл в моей гримерке? Нет, главное — с кем он там? Что они там делают?!»
Не раздумывая больше ни секунды Микеланжело рванул дверь гримерки и влетел в нее словно торнадо. Полная возмущения и негодования тирада уже готова была разразиться над головами виновников происходящего, когда он понял, что никого, кроме красного как рак Флорана, в комнате не было. Последний же был явно напуган внезапным появлением друга: он стоял спиной к гримировочному столику, избегая смотреть в глаза Микеланжело, то и дело переминался с ноги на ногу, нервно покусывал губы и старался как можно более незаметно привести в порядок свои штаны.
- Фло... ты что здесь делаешь? - вопрос прозвучал скорее растерянно, чем возмущенно, поскольку от удивления гнев Микеланжело мгновенно испарился.
- Я... тут... это... ну-у... как тебе сказать... - ответил Флоран.
Локонте показалось, что Мот за спиной что-то прячет, боясь отойти хоть на шаг от гримировочного столика. Не дожидаясь, пока Флоран придет в себя и сочинит правдоподобную сказочку, чтобы скрыть содеянное, Микеланжело подскочил к нему и заглянул ему за спину.
На столике лежали цветы, а еще его, Микеланжело, портрет, подаренный одной из поклонниц. Весьма, надо отметить, реалистичный и хорошо написанный портрет. Локонте был на нем как живой. А вокруг портрета были какие-то пятна. Весьма подозрительные, надо отметить, пятна, похожие на брызги. Белые брызги какого-то густого вещества.
Микеланжело посмотрел на Флорана. Красное лицо Мота стало пунцовым, левый глаз задергался. У Локонте задергался правый.
«Ну надо же, кто бы мог подумать! Флоран — гей?! Невероятно! Он любит меня! Так сильно любит, что не смог больше сдерживать свои чувства и выплеснул их прямо у меня в гримерке, увидев на столе мой портрет! - мысли в голове Микеланжело неслись как скорый поезд. - И что теперь? О боже! Как быть... Конец нашей дружбе? Нет! Только не это!»
- Фло... Ты такой молчун... - заикаясь выдавил Микеланжело. - Мог бы и раньше сказать, что ты... что хочешь...
- Прости, Микеле, - прошептал Флоран, отводя глаза. - Я боялся, что ты будешь против, и потому ничего не сказал... А потом я зачем-то зашел в твою гримерку... уже и не помню, зачем... Увидел на столе... ну и... не выдержал. Прости, Микеле, я не хотел! Я так виноват перед тобой!
«А может... - откуда-то из глубины сознания Локонте вынырнула робкая, несмелая мысль, которая с каждой секундой все крепла и развивалась. - Может, нам стоит попробовать?.. Ведь мы с Флораном так близки... У нас все могло бы получиться, чем черт не шутит? К тому же, меня и так все считают геем, что я теряю? А у Фло такая задница... А какие у него губы...»
- Мике, ну не дуйся, я тебе новую куплю, - голос Флорана отвлек Микеланжело от сладких размышлений.
- Новую? - переспросил он, пытаясь вникнуть в смысл услышанного. - Кого новую?
- Не кого, а что, - поправил его Мот, протягивая пустую банку с чем-то белым на дне, из которой торчала столовая ложка.
- Э-это что? - решил на всякий случай уточнить Микеланжело, недоверчиво косясь на злополучную жестянку.
- Это сгущенное молоко. Оказывается, в России оно такое вкусное! Лучше «Нутеллы», правда! - облизываясь объяснил Флоран. - Ты прости меня, друг, я знаю, это тебе подарили, но я как увидел банку у тебя на столе, не смог устоять. Мне так хотелось... Но я тебе новую куплю, даже две, честно-честно!
- Сгущеное молоко... Лучше "Нутеллы"... - промямлил Микеланжело, пытаясь привести мысли в порядок. - А пятна-то откуда?
- Так я с перепугу банку уронил, когда ты в дверь постучал. Вот, даже концертный костюм испачкал, - пояснил Флоран, усердно оттирая белое пятно от черных штанов Сальери. - Липкое зараза!
- Ну ладно, а стонать обязательно было?
- Так вкусно же!
- Вкусно, говоришь... Вот оно, значит, в чем тут дело.
- Ну прости, Микеле! Ты же знаешь, сладкое — моя тайная страсть.
- Ладно, хватит возиться, давай помогу, - смилостивился Микеланжело, наблюдая тщетные попытки друга избавиться от следов его "сладострастного" преступления.


Ровно через минуту в гримерку влетел Солаль. Зачем, собственно, он явился, так и осталось загадкой как для Микеланжело с Флораном, так и для самого папаши Со. Видимо, он собирался сообщить нечто важное, но так и замер на месте с открытым ртом, глядя, как Моцарт, сопя, оттирает подозрительную белую субстанцию с промежности Сальери.
Решив, однако, что дело молодое, двадцать первый век на дворе, а также на вкус и цвет.., Солаль поспешно ретировался, буркнув напоследок:
- Ну, вы, ребята, это... хоть двери запирали бы, что ли...

@темы: Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, Solal, Фанфикшн

---

ЖИТЕЛЯМ ПИТЕРА, СРОЧНО!

[Сван_]

Все жители Санкт-Петербурга уже должны знать, что 18го февраля будет концерт наших любимцев в Ледовом Дворце.
Так получилось, что я купил билет, но не имею возможности на него попасть. Обратно билет в кассу не вернуть, а пропадать добру не стоит.
У меня Сектор 201, ряд 6 и место 4. Цена 3.000 рублей.

Для наглядности:

Когда покупал сам, то мест в центре уже не было. А если покупать в Театральных кассах то придется переплатить как минимум 500 рублей.
Если кого-то заинтересовало предложение, то пишите в u-mail или ответьте здесь в комментариях.

надеюсь это не против правил сообщества.

@темы: Вопрос

---

[Lynx_by]

2 видео от TheVDEST. Подготовка к февральским концертам

Tattoo Moi Preparation

L'assassymphonie Final

@темы: Mikelangelo Loconte, Florent Mothe, Видео

---

[Плюшка.5.]

Первая работа по Моцарту.

Название: "Колыбель темных криков".

Рейтинг: PG-13.

Пейринг: Сальери\Моцарт.

Жанр: джен, слеш, повседневность, hurt\comfort, AU.

Размер: мини (18.657.)

Описание: Вечер композиторов за день до премьеры "Похищение из Сераля".

От автора: Моцарт реально юноша у меня, потому как юношей выглядел в мюзикле. Не спорю, что Микеланджело Локонте даже на период выступлений был далеко не мальчик, но какбэ Моцарт все равно остается у меня юношей. Так призовем же пофигизм к данному факту.

Тонкий шлейф аромата вина в бокале наполнял легкие запахом благородной старины наряду с манящим и многообещающим букетом оттенков вкуса выдержанного напитка.

- Замечательно, - расслабленно изрек он, методично покачивая бокал в руке и следя за ожившим в нем багряным вином. – Сальери, я польщен.

- Ну что вы, - собеседник жестом знатока предложил опробовать. Его взгляд еще ни разу не оторвался от глаз композитора будто в ожидании очередной колкости. – Это подарок.

- Искренне надеюсь, что вино в моем бокале не отравлено, иначе завтра некому будет дирижировать, - композитор хитро глянул на Сальери. Тот позволил себе лишь едко усмехнуться на эту остроту.

- Много чести, герр Моцарт, - скривился он.

Юноша качнул головой, по его губам скользнула довольная улыбка.

Они вдвоем сидели в кабинете, расположенном над залом Бургтеатра, на сцене которого на протяжении нескольких часов проводилась генеральная репетиция «Похищение из Сераля». Завтра же, в присутствии самого императора Австрии Иосифа Второго, в свет выйдет новое творение Амадея Моцарта. Впрочем Сальери планировал отнестись к ожидаемому апофеозу бесстрастно. И это уже неважно, насколько будет взрывной премьера в хорошем смысле или плохом, потому как сам он нередко ловил себя на мысли, что юноша в любой ситуации оставался с незапятнанной профессиональной репутацией. Если высокий двор не примет его взглядов и революционных идей, то композитор пойдет в народ, а толпа уже давно нарекла его покровителем музыки... Моцарт не раз утверждал, что не собирается ломать систему, по которой заставляют создавать других композиторов, а просто хочет творить. Музыка без свободы – не музыка, по его словам. Музыка – это страсть, человеческие эмоции и чувства, желания, музыка – это все. С вдохновением он может повторять это раз за разом, в его глазах будет гореть огонь, и участившееся дыхание от сбившегося сердцебиения выдаст мысли о стремлениях.

- Вам ведь понравилось? – посерьезнел юноша и нахмурился. Стало заметно, что он обеспокоен личным отношением собеседника к его детищу.

Сальери слегка склонил голову набок:

- Я большой ценитель солнечного напитка, недостойным бы не угостил вас, дорогой Моцарт.

- Я вас умоляю, Сальери, вы же не думаете, что я вас спрашивал о вине! – композитор дергано оправил манжеты на руках и сложил пальцы в замок.

- Вас так интересует профессиональное мнение или просто хотите удовлетворить свое нетерпение в ожидании настоящей публики?

- Нет-нет, заблуждаетесь, - Моцарт придвинулся. – Я хочу услышать о вашем впечатлении. Вы уже не один день приходите и наблюдаете за процессом подготовки к представлению. Все же, думаю, у вас должно было сложиться определенное мнение о ней. Как композитор вы должны меня понять.

Сальери для вида вскинул на мгновение брови и сощурился. Слова Моцарта льстили. Но личное отношение все-таки не должно было достичь ушей свободолюбивого безумца, не имеющего, к слову, понятий о такте и надлежащих манерах поведения.

- Вы умеете преподносить себя, - усмехнулся Сальери. – Но ваши выходки – как в музыке, так и светском обществе – вас погубят. Помяните мое слово.

Моцарт кисло улыбнулся, когда его собеседник уклонился от прямого ответа. Он вновь не добился от него какой-либо критики в адрес своего творчества. Лишь прозрачные намеки, проявляющиеся именно в разговоре об их общей привязанности к музыке. Герр Сальери не казался ему особо скрытным человеком, но и распознать его отношение к себе пока не удавалось. Были видны только откровенная насмешка, ехидство, холод, своеобразное снисхождение вкупе с чувством превосходства. Это, конечно, не радовало, но люди, на самом же деле, попадаются разные.

- Вы презираете мое творчество, – со вздохом кивнул невеселым мыслям композитор, откинувшись на спинку старого и от того жутко скрипучего деревянного стула, который значился в ансамбле с таким же старым столом и прочей рабочей мебелью. Отведенный кабинет порой навевал скуку и мрачные мысли о каморках кукольников. Но выбирать не приходилось.

- О, нет, Моцарт, я отношусь к нему с почтением. Не переношу лишь то, что вы пытаетесь пропагандировать в своих пьесах. Будь это хоть кантата, хоть опера, - Сальери отпил из своего бокала и жеманно ослабил жабо, не изменив холодного взгляда.

- Предпочтительнее, по вашему мнению, придворным псом быть и вилять надушенным хвостом? Это работа лжецов и лицемеров. Вы же не лицемер?

- Я уважаю традиции, не более, - его пальцы сильнее сжали бокал. Подобные дерзости Моцарту он позволял лишь потому, что убеждать его в солидарности было чересчур. – Хотите поговорить о человеческой сущности? Пожалуйста, я вас выслушаю с удовольствием. Но ваши помпезные доводы в пользу пресловутой свободы действий не переубедят старших чином расширить границы дозволенного, - Сальери был почти раздражен и собственными словами, и тем, что еще успеет сказать юнец ему. Он сделал еще один большой глоток и отставил стакан в сторону.

Вольфганг с минуту скептически смотрел на него. Затем спокойно встал из-за стола и отошел к окну, соединив руки за спиной. Казалось, он обдумывает какую-то речь.

Молодая луна слабо освещала тонкие черты его лица, теплый ветер слабо трепал светлые взъерошенные волосы. Темная рубашка была изрядно помята, как будто капельмейстер вместо репетиции таскал мешки с песком. На это же намекали и испачканные туфли. Гений, великий человек, а выглядит как рабочий. Этой правдивой простотой Сальери, порой, искренне восхищался. Или это чувство было близко к восхищению. Какое-никакое расположение при его внешнем виде, в котором отсутствовала горделивость, все же проявляло себя. Выдавало в одежде должность Моцарта все то, что по своей цене было не меньше тридцати флоринов. Но предпочтение он всегда отдавал именно удобству и практичности, нежели красоте и изяществу.

- Сальери, я пишу для удовольствия, для жизни. Вот это и есть моя сущность, других людей я судить не стану, - композитор даже не повернулся к собеседнику, продолжая разглядывать иссиня-черное небо, успевшее потемнеть за столь краткий период, пока маэстро пребывал в компании Моцарта. – Если вам угодно плясать по прихоти господ - это ваше решение, - с намеком добавил он.

- Если бы вы относились к этому безразлично, то не стали бы в столь грубой форме выражать свое мнение, - сразу поддел его Сальери и вновь отпил из бокала - разговор лавировал от одной темы к другой, а привычное легкое нервирование возрастало. – Своей неприкрытой иронией вы меня не переубедите.

Моцарт негромко рассмеялся и добродушно глянул на Сальери:

- А вы правы, друг мой. Совсем бесстрастно я не могу говорить о таких вещах. Но что же, не продолжать ведь мне ратовать по этому поводу, - интонация его голоса понизилась, и в глазах промелькнула задумчивая грусть. Теперь, казалось, его волнует что-то более важное, чем частные притязания в сочинительстве. Он нахмурился и посуровел.

- Разве вас настолько заботит чужое мнение, если оно не совпадает с вашим? – отметил маэстро его резко сменившийся настрой.

- Да нет же... Если честно, беспокоит меня отличная от нашего разговора тема... - юноша в задумчивости вновь отвернулся.

- Можно поинтересоваться, какая именно? - произнес Сальери и поднялся с места. Любопытство заставило переступить через принципы. Он подошел к композитору и, спрятав руки за спиной, тоже воззрился на открывшийся небосвод. Моцарт в свою очередь облокотился на раму окна и вздохнул.

- Довелось мне слышать то, что вы пытались сочинять в последнее время, и наблюдать за вашим состоянием. Признаться, я был крайне удивлен.

- Прошу прощения? - Антонио Сальери будто водой ледяной окатили. Он обратил внимание на того, у кого сейчас по губам блуждала пространная улыбка.

- Вы очень злились. На скрипку. Я, было, подумал, что в какой-то момент могла подвести струна и порваться, но... – Моцарт замолчал, пытаясь подобрать слова к ситуации, всплывшей в его памяти четкой картинкой. При этом он надеялся, что собеседник сам закончит мысль.

- Продолжайте, - с легким нажимом сказал Сальери, чей наигранно заинтересованный тон совсем не сочетался с дрогнувшим голосом. Моцарт вновь вздохнул, но уже обреченно.

- Вас беспокоит что-то? – вдруг повернулся он и внимательно посмотрел в глаза.

- Позвольте, с чего такие выводы?

- Ваша музыка... Она плакала.

Сальери заметно напрягся - его слишком задели слова. Амадей и не знал, с чего тому в одиночестве испытывать болезненную скорбь. А факт того, что изменения заметны в принципе, заставлял поежиться.

На самом деле, маэстро уже сколько дней проводил за дивертисментом, который желал сделать лучше, чем у потенциального соперника. Разговоры Вольфганга о человеческих страстях и свободном полете вдохновляли на великолепную композицию. Как знать, толкало ли на ее создание само желание превзойти дарование гения своим, или все было достаточно спонтанно, и маэстро просто пытался научиться у последнего музыке... Какое бесчестие! И какой крах, на самом деле, ведь он мог бы написать целый перечень подоплек, за что любит сочинения Моцарта.

Сальери повернулся к композитору и твердым голосом отчеканил:

- Это уже не ваше дело.

- Вы меня тревожите. Я могу помочь?

- Герр Моцарт...

- Подождите! - на эмоциях перебил юноша и помотал головой, словно избавившись от ненужных мыслей. – Я хочу просто сказать, что понимаю вас, - он улыбнулся и положил руки на пояс.

Сальери попытался провести параллели между своей страстью к таланту Вольфганга и событиями жизни у этого композитора. Он в искреннем удивлении даже позабыл о предыдущей фразе Амадея. Через пару мгновений его осенило, и взгляд сам пропитался едкостью.

- Вы о госпоже Вебер, полагаю?

У Моцарта кольнуло в сердце. Теперь от него не исходило столько добра и тепла.

- Я не стал бы развивать эту тему, но раз уж вы заговорили о ней, то да. Но неужели слухи из Мангейма так быстро достигли Вены?

- Ваша известность быстрее распространяет информацию, чем если бы это делали вы сами.

- Не думаю, что когда-нибудь я стал бы вести обсуждение о себе и Алоизии Вебер... Но раз уж вы в курсе событий, то должны понять мое сочувствие вам, - быстро сориентировался юноша, не имея желания услышать мнение Сальери по поводу обманутой любви. – Мне знакомо чувство, когда сложно писать произведения, как раньше.

- Я не нуждаюсь в жалости. Надеюсь, вы это уясните в первого раза, - прохладно ответил маэстро. Он в последний раз осмотрел освещенное в лунном свете лицо Моцарта и отвернулся к окну.

Вольфганг, не обращая внимания на предостережения собеседника, все-таки придумал способ развеселить того. Идея пришла сама собой и была настолько простой и элементарной, что ее можно было бы назвать даже чудом.

- Хотите, я сочиню для вас кантилену? Уверен, вы будете довольны.

Это было слишком искренне и красиво, даже для Амадея.

- Для меня? – тихо рассмеялся Сальери и весело сверкнул глазами в темноту. – Вы слишком радушны, мой друг.

- Напротив, общение с вашей персоной доставляет немалое удовольствие, посему считайте это знаком моей признательности.

Маэстро с улыбкой покачал головой, в который раз поражаясь энтузиазму композитора. Но, впрочем, такое предложение даже согревало. Не сказать бы, что он давно не испытывал подобного, потому как просто не помнил, но от Моцарта он точно не ожидал столь теплого отношения. Как-никак, потенциальная конкуренция еще не утратила себя, а складывалось впечатление, что предыдущего разговора, блещущего колкостями и неприязнью с обеих сторон, и вовсе не было.

В груди будто что-то расширялось и шевелилось, заставляя теперь глупо улыбаться собственным мыслям. Символичность еще не сочиненной композиции почти будоражила воображение... Юный гений вновь возьмется за инструмент, виртуозное сплетение нот ляжет на страницы, и каждая строка будет повествовать в честь одного лишь человека... То, что гений отдаст предпочтение только маэстро и создаст что-то прекрасное опять же благодаря нему, немало восторгало. Красиво и изумительно звучало предложение.

А платой за него было раскрытие истины, что совсем не вписывалось в планы Сальери. Насколько прекрасной бы он не считал музыку Моцарта, последнему об этом знать не обязательно.

Мимолетный полет тут же потерпел крах и рассыпался вместе с темными мыслями. Желание получить столь обворожительный подарок сменилось прискорбием. В конце концов, гениальность Моцарта проявляется, видимо, не только в музыке. Возможно, при других обстоятельствах, Сальери мог бы стать к нему близок. Великодушие мастера нот даже задело внутри какую-то струнку, а звуки этой нежной мелодии уходили в сердце по венам.

- Вы, скорее, пытаетесь тем самым разобраться в моих грехах, - он в очередной раз оправил жабо на шее - петля будто норовилась удушить его этой ночью. – Если вы прекратите вести со мной баталию, я, так уж и быть, позволю сочинить для себя эдакое на увеселение.

- О, ваш неприкрытый сарказм говорит о поднятии духа, - усмехнулся Моцарт и отвернулся от окна, вальяжно облокотившись на раму и свесив с нее руки. – Думаю, начну уже завтра работать над ней, - он хлопнул в ладоши и сплел пальцы, поднеся замок ко рту и широко улыбнувшись. Состояние композитора выдавало уровень вскипевшего в его крови адреналина. Стоило только подумать, на что он теперь способен, как внутри просыпалось нечто по-детски восторженное, которое будет томно вздыхать от одного музыкального маха руки Вольфганга Амадея.

Сальери вновь рассмеялся. Сейчас, на удивление, он чувствовал себя куда расслабленнее. Беспокойство за возможность поднятия самооценки Моцарту излишним комплиментом растворялась среди запахов кабинета и в повисшем безмолвии двух музыкантов.

- Что же вам мешает заняться вашим любимым делом уже сейчас? – Сальери коварно глянул на собеседователя, пересекшись с игривым взглядом. Это почти что смутило, учитывая настрой композитора.

- Имею наглость поделиться соображениями со сновидениями. Порой, они мне дают поистине волнующие советы.

- Создаете, опираясь на туманные грезы, – маэстро качнул головой. Этот композитор очаровал его еще больше. – Не слишком ли рискованно для произведений, которые станет оценивать императорская знать вместе с самим Его Высочеством?

- Что вы, - отмахнулся Моцарт и неустойчиво наклонился набок от своего резкого движения. - Разве высшие слои общества возможно заинтересовать в удовлетворении чувства прекрасного не просто как во времяпровождении, а как в созидании искусства. Я мог бы даже предсказать завтрашнюю премьеру, но тогда сам смысл моей работы над ней теряется, - интонация его голоса становилась все глубже и ниже. – И это скорбь, друг мой... Хотел бы я посмотреть в глаза тем, кому моя музыка нравится, и отблагодарить за внимание к ней.

Сальери заметил за Амадеем, что взгляд его становится все бесстрастнее и опускается к половицам. Понять сейчас, что сильнее гложет композитора, помимо отношения императорского двора, было нетрудно. Характерная обреченность скользила теперь в его жестах. Оставалось лишь поздравить юношу с тем, насколько он силен духом.

- Вам ведь прекрасно известно, герр Моцарт, что ею восхищается большинство жителей Вены, да и за пределами Австрии давно ходят слухи о юноше, которого учили играть с закрытыми глазами, - Сальери вдруг расплылся в улыбке собственной фразе. Звучала-то она действительно несколько необычно.

На самом деле, за неприкрытой жалостью он скрывал и свое мнение, что пора уже было юноше взять себя в руки и с достоинством встретить провал. Сальери же и сам знал, что произойдет завтра, но зачем было нагонять еще большую тоску на безумца напротив него. И его беспрестанно манил шарм музыканта, пускай это было даже простое очарование.

Он с коротким вздохом отошел к столу и долил вина в свой бокал, которого с прошлого раза осталось буквально на дне. Прихватив и бокал Моцарта, маэстро галантно протянул его, держа ножку двумя пальцами:

- Это вас взбодрит.

Тот кисло принял и за пару хороших глотков выпил все. Нежданно навалившаяся грусть теперь грузом висела у него вместо сердца, держась за тонкую ниточку благоразумия. А так уже хотелось, чтобы старые часы пробили время выступления. Обычно, в подобных ситуациях с нетерпением ждут оваций и аплодисментов, но тут выступало намного терзаемее желание поскорее исполнить свою роль. Моцарт знал, что завтра «Похищение из Сераля» он услышит в последний раз в исполнении голосов и инструментов, как и должно все быть. Самый, наверное, трогательный момент наступит, когда он станет прощаться с труппой певчих актеров и музыкантов. А если же его оставят капельмейстером, то в памяти навечно закрепится этот момент маленького триумфа над зачерствелыми умами господ.

Сальери снисходительно принял к сведению его последнее действие и налил ему еще.

- Вы что же, напоить меня решили? – с поддельным возмущением улыбнулся Моцарт за созерцанием живого вина.

- Не обессудьте, но вам действительно нужно расслабиться... Иначе, если вы доведете себя до невменяемого состояния, кто же будет дирижировать? – маэстро хитро сверкнул глазами и стукнул стенками их бокалов, по кабинету разнесся тихий звон стекла.

- Нет, Сальери, извольте, если я превышу границы положенного, то...

- Вашим стремлением было эти границы рушить, - терпеливо перебил его тот, пригубив багряный напиток.

- Воистину, хотя кое-что вы перевираете, - Моцарт все же позволил себе осушить полбокала. Пресловутые часы, буквально через несколько секунд, стали отбивать полночь. Он удивленно перевел взгляд на циферблат: - Уже так поздно... Как быстро летит время.

- В приятном круге общения, естественно, - его собеседник приподнял бокал и тоже немного отпил, зная меру, в отличие от юноши. А того уже, видимо, начинал одурманивать эффект древнего виноградного напитка: Вольфганг бесцельно крутил в музыкальных пальцах стеклянную ножку, тихо напевая такты из завтрашнего чуда.

- Полагаю, вы собираетесь всю ночь здесь провести? – осведомился Сальери.

Моцарт все это время смотрел в сторону, на черное небо, и качал головой в ритм композиции. Он, не останавливаясь, допил вино, отчего его собеседнику пришлось удосужиться услышать не вполне этичные утробные звуки, и в наслаждении прикрыл глаза, отвернувшись к потолку.

- Полагаю, да, - выдохнул юноша и облегченно вздохнул.

Благородная кровь земли, мягко выражаясь, ударила в голову маэстро, когда он через силу выпил и свой бокал. Сальери был уверен, что на его щеках теперь проступает не самый здоровый румянец. А пребывать в таком ненадлежащем капельмейстеру императора виде было уже чем-то крайне невразумительным. Следовало покинуть композитора, оставив его наедине с мыслями и грезами о волшебных нотах кантилены.

Сальери даже не замечал за собой, что в его собственных глазах теперь резвились бесы, а силы не иначе адской иерархии стремились выжать из него энергию, толкая лжемыслями на всякий грех. Но, может, под влиянием того же вина, может, из-за недавнего добродушия Моцарта, или, того хуже, всего вместе, абсурд казался отнюдь не абсурдом, а лишь порывом накрывшей с головой вдохновенной благодарности.

Вольфганг непримиримо поморщился, когда ощутил сдавливающие его челюсть пальцы, которые казались слишком холодными.

Он словно онемел, различив в нетрезвом действии Сальери умысел поцеловать его. Юноша распахнул глаза и пораженно расширил их, осознав ресноту. От шока и обуявшего его панического страха он в забвении забыл вздохнуть.

Воздуха ему, спустя вечность, стало не хватать - он необдуманно приоткрыл рот, дабы глотнуть живительного кислорода, который обязан развеять это сонливое видение. Последнее можно было бы назвать ошибкой, так как мужчина намеренно углубил поцелуй, умело делая попытки увлечь в этот танец со странным репертуаром. Кисло-сладкий привкус вина отдавал горечью, и кратковременные воспоминания о нем веяли холодом... Лица будто коснулись языки пламеня самой преисподние, когда как мороз сковывал ухающее в груди разрывающееся сердце. Перед глазами темнело, и в этом кошмарном мраке словно сполохи молний сверкали после каждого его болезненного стука.

Тонкие черты губ, до мучительных истязаний искусные движения языка, овладевающий сознанием огонь под кожей... Что-то сумасбродное, порочное, тяжелое, издираемое. Как какофонический хорал, как диссонанс в божественной симфонии, как искаженные изуродованные голоса бьющихся в агонии грешников. Изгнание, воскрешение, смертельный трюк. И ничто не равнялось с тем, что огонь в крови плавил, и словно тьма Эреба опускалась на мир живых.

Прежде чем Вольфганг успел отлететь от недавнего собеседника по высоким темам, которым словно демон управлял, тот сам резко отстранился, пространно глядя перед собой.

Сальери быстрым шагом отошел к оставленному на спинке стула сюртуку и, перекинув тот через руку, направился к двери.

- Моцарт, считайте, что ту кантилену вы мне пообещали, - ледяным стальным голосом бросил маэстро и негромко хлопнул дверью, подло оставив его разбираться с произошедшим в одиночестве.

Вольфганг ошарашено съехал на пол. Похмелье ему явно теперь не грозило, так как нетрезвое состояние быстро испарялось. Он приложил руку к глазам и сильно потер их, проведя рукой по вспотевшему лбу.

Фееричность явления перечеркивало все скудные знания юноши о Сальери, основанные на догадках и редких пересечениях. И было даже самой фантастикой то, чем он умудрился заслужить подобное к себе отношение.

На смену последним мыслям приходили вопросы, как вообще можно к этому относиться...

Вольфганг чувствовал, как постепенно сходит с ума. Или же все сходит с ума вокруг него. Вино уже казалось не вином, а жгучим ядом, беседа с капельмейстером – откровением с Мефистофелем, сумрачный кабинет – узилищем, в котором стены начинают сдвигаться с места. И напоследок оброненная фраза о кантилене... ничем иным, как его собственной юдолью, крестом, роком.

Он уронил голову на руку, облокотившись на полусогнутые колени. Веки сильно сжались, опухшие и покрасневшие губы дрожали, словно у него изнутри рвался крик. Но не ужаса. Юноша был в сильном смятении. И так он неистово хотел спросить у Бога, чем заслужил это бремя.